– Спасибо, хотя бы на этом.
– Пока не за что. Вот, если бы следствие запросило пленку – было бы намного проще.
– Хорошо. Я вас поняла.
– Настя, кроме шуток: ты можешь кого-то подозревать в случившемся? – Мужчина серьезно посмотрел на Анастасию, хотя подумал о том, как же красива и одновременно сильна эта женщина.
– Я не знаю. В голове винегрет. Масса всего.
– Скажи мне, возможно, я смогу помочь.
– Мне сложно, Максим Сергеевич, обвинять людей.
– Мы говорим только о предположениях. Вот и выскажи мне их.
– Я ума не приложу, кто мог покушаться на Александра и в голове жужжит мысль, что это просто совпадение. На самом деле цель это Леснов. Он больше всех пострадал. Ума не приложу, как это связать.
– Отец перебесится, поверь, я его не первый год знаю. Все образуется.
– Мне это напоминает детство. Для него все образуется, но не для меня.
Мужчина встал, обошел стол и подошел к Анастасии. Он по-отечески обнял ее за плечи и поцеловал в макушку.
– Что-то мне подсказывает, Анастасия Григорьевна, что вы много крепче вашего батюшки, как на твердость. И еще неизвестно кто о кого, зубы-то сломает.
– Спасибо, что верите в меня, Максим Сергеевич.
Всю дорогу домой девушки молчали и смотрели в окна, думая каждая о своем. Завтрашний день был расписан по часам, но также, он грозился быть трудным, поскольку почти все могло пойти не по плану. Заиграл Асин телефон мелодией «Мама» в исполнении Il Divo.
– Да, – сухо сказала Настя в трубку, видимо готовясь к худшему.
– Настенька, радость моя, весь день не могу с тобой поговорить.
– Привет, мам, – прозвучало почти шепотом. – Меня не так давно отпустили из полиции.
– Солнышко, как ты? После всего этого?
– Тяжело, если честно, но вот ты позвонила и уже легче. Ася в двух словах поведала события последних двух дней.
– Ты обязательно справишься. Я узнала, что Селезнев тебя отпустил, иначе собиралась уже разнести их здание на кирпичи.
– Узнаю свою мамулю. Готова всех порвать за ребенка.
– Еще бы. Уверена, что скоро все пожалеют о своих поспешных суждениях.
– Мам, Александр настроен кардинально. Думаю, мне стоит ждать Кошкина с документами на самый громкий развод года. Отец уже запретил мне переступать порог VERITAS.
– Отец – это отец, ты же его знаешь. Но Алекс… я надеялась, что он будет умнее. Мне жаль.
– Поскольку ему теперь все равно, то я завтра сутра поеду к Селезневу и честно дам показания в пользу Леснова. Хотя бы его вытащу из дерьма.