Внезапно ноздри поймали запах дорогих духов – сладко-пряных, волнующих. Аромат плыл над землей как облако, готовое пролиться счастьем. Эля подняла глаза: навстречу шла шикарная брюнетка в распахнутой норковой шубке и ярко-алом шарфе. Её кожа сияла шлифованным розовым перламутром, блестящие волосы рассыпались по плечам. Высоченные каблуки ступали так уверенно, словно были естественным продолжением и без того эпически длинных ног.
Элька задохнулась от зависти. Вот бы ей так выглядеть! Нет, это нереально – такой «лук» стоит немеряных денег, а Эля едва покрывала нищими доходами еду и коммуналку. Да и то напополам с подружкой – одна бы не вытянула.
Роскошная брюнетка равнодушно скользнула мимо Эльки, даже не взглянув. А та развернулась вслед – словно встроенный сенсор сработал. Красавица явно была не в духе: идеально ровные брови нахмурены, губы в алой помаде закушена. Что же её так рассердило? Должно быть, маникюрша пальчик ножничками оцарапала.
Брюнетка достала из клатча ключи с брелоком. Зло взвизгнула сигнализация стоявшего рядом автомобиля – непривычно чистого для неопрятной московской весны. Леди села в машину, завела мотор. Но через пару секунд водительская дверца приоткрылась, и изящная ручка в алой перчатке выронила что-то серебристое. Машина уехала. Элька рванулась вперед, наклонилась: на асфальте лежал гаджет её мечты.
***
Между тем смартфон снова ожил и тихо заиграл мелодию воплощенного соблазна «O-o-o, my love, my darling…». Звонил тот же самый контакт – Немо. Элька слушала музыку и лихорадочно соображала, стоит ли ответить – сказать правду. А вдруг он потребует вернуть смартфон? Она, конечно, не отдаст – что упало, то пропало. Но лучше не рисковать.
Через два куплета абонент потерял надежду, и мелодия оборвалась. Зато прилетело новое сообщение:
– Почему ты не отвечаешь? Злишься?
– Не то слово, – уязвила безликого Немо Элька. – Ты меня так достал, что я тебя бросила. Не знаю, чем, но реально достал! А теперь давай, унижайся, проси прощения. Я ещё сто раз подумаю, прощать тебя или нет.
Эльке очень понравилось представлять себя надменной красавицей, которую отвергнутый поклонник умолял сжалиться и простить – неизвестно за что. Казалось, на неё падал бриллиантовый отблеск чужой и, по всем признакам, успешной жизни. Самооценка, пострадавшая на унизительном свидании, снова ожила и заблестела всеми цветами радуги. Эля только боялась, что у Немо ненадолго хватит терпения умолять.