Виражи эскалации - страница 10

Всплыло слово «конверсия», которое затрагивало собой многие вопросы и проблемы военно-промышленного комплекса СССР, впрочем, как и позитивные стороны – торговля оружием при правильном подходе всегда являлась делом прибыльным.

На этом моменте мысли вдруг увело… к событиям сравнительно недавним и…

Севастопольскую гавань корабли покинули ранним (ещё до восхода) ветреным утром первого апреля 1985 года.

Флагманом утюжил море противолодочный крейсер (ПКР) «Москва» проекта 1123 «Кондор».

БПК[10] «Твёрдый» следовал в кильватере.

Решение о морской компоненте операции, а точнее – приурочить специальную санкционированную Минобороны флотскую миссию к запланированной армейской операции, родилось в головах офицеров Генштаба почти спонтанно… Просто одно подошло к другому!

Идеала никто из инициаторов идеи не искал, но вышестоящее руководство с энтузиазмом ухватилось за предложение и уже официально стало требовать этой самой идеальности выполнения, посчитав, что «раз уж так совпало…», выдав циркулярное распоряжение по инстанциям.

На местах (по инстанциям), в таких резких импровизациях кабинетных стратегов, как всегда находили всякие неувязки, создающие трудности в выполнении поставленной задачи.

Но на то они товарищам военным «тяготы и лишения», чтобы стойко их переносить и преодолевать…

Выход противолодочного крейсера «Москва»… (Почему-то этот корабль всякий раз хочется называть не по имени собственному, а по кодовому шифру: красиво, идёт ему – «Кондор»! Да и по существу – речь больше о проектанте.)

Так вот, выход крейсера «Москва» был незаурядным. Требуя запас-фору, оглядываясь на неизбежные задержки по техническим или навигационным причинам, в том числе при прохождении иностранных проливов и других неспокойных мест на указанном маршруте, якобы утихший «минный кризис» прошлого года всё ещё оставался «на слуху» и в недоброй памяти[11].

Когда приказ спустили «сверху», ПКР ещё стоял в сухом доке и проходил плановый ремонт. Доковые работы пришлось ускорить, комплектуя сокращённый ремонтный экипаж, приписанный на борту, до полного штата.

И когда корабль выводили на воду, производя эволюции в акватории, бригады судомастерских всё ещё доделывали незаконченные процедуры, представители заводов, участвовавшие в установке нового оборудования, продолжали отладку аппаратуры и техники. Они, как и часть рабочих, останутся на борту вплоть до самого Босфора, тестируя и «прогоняя» системы… и вернутся обратно, пересев на возвращающееся из Средиземного моря вспомогательное судно КЧФ