Маменька, Полли и я вышли его встречать на раскаленный солнцем двор. У крыльца позади нас сбились в кучку Эсси, Мэри-Энн и Нэнни, чтобы узнать вести из первых уст и затем пересказать их другим рабам.
– Какое облегчение! – крикнул мистер Пинкни, резко осадив коня так, что тот взвился на дыбы. – Слава богу, вы целы и невредимы!
Конь хрипло дышал, бока его, ходившие ходуном, блестели от пота. Квош принял у гостя поводья. Индейца Питера нигде не было видно.
– Я скакал без остановки из самого Бельмонта, – сказал мистер Пинкни, спешившись. Он приехал в простой одежде для верховой езды; волосы были небрежно перехвачены на затылке. – У меня недобрые вести. Был бунт.
Маменька ахнула.
– Я так и думала, – кивнула я мистеру Пинкни и наклонилась к Полли: – Беги в дом и помоги Эсси приготовить чай для нашего гостя.
Полли недовольно надула губки, но в следующий миг бросилась выполнять мою просьбу.
– Мы премного благодарны за ваш визит, сэр. Рада сообщить, что с нами все хорошо. Однако же перепугались мы изрядно.
Мистер Пинкни нахмурился:
– Значит, мятежники были здесь?
– На реке. К дому не приближались.
– Любопытно. Вам чрезвычайно повезло, однако. Я рад, что моя помощь не требуется.
Мы обменялись улыбками.
– Идемте в дом, – вмешалась маменька. – Нам не терпится услышать ваш рассказ со всеми подробностями.
Через пару часов несколько наших соседей, в том числе мистер Дево, миссис Вудворд и Мэри, собрались у нас в гостиной. Мистер Вудворд был в Чарльз-Тауне по делам, но, вероятно, уже спешил домой, если слышал новости.
Эсси и Мэри-Энн всё приготовили для душевного послеполуденного чаепития, и я рассказала гостям о том, что видела и слышала накануне.
– События вчерашнего дня возымеют далеко идущие последствия, – сказал мистер Пинкни.
Я мысленно взмолилась, чтобы эти так называемые «последствия» не послужили поводом для нового бунта.
– Два десятка рабов вчера утром вооружились и отправились в поход по плантациям. Их численность росла по мере продвижения. Несколько усадеб были сожжены. Несколько плантаторов убиты. По счастью, никто из тех, кто знаком мне лично, не пострадал.
По комнате прокатился вздох. При мысли о том, насколько близки мы были к смерти, у меня по спине пробежал холодок.
Чарльз Пинкни обвел нас печальным взглядом:
– Многие уцелели лишь потому, что были на воскресной службе в церкви, полагаю.