«Плевать», – сердито подумал Гилас. Дело прежде всего: надо отсюда выбираться.
– Про побег даже не думай, – буркнул Зан, будто прочитав мысли Гиласа.
– Я у тебя совета не спрашивал, – огрызнулся тот.
– Все равно поймают. А потом накажут всех. Если нам из-за тебя влетит – пожалеешь.
Гилас окинул Зана оценивающим взглядом:
– А сам-то не пытался убежать?
– Куда? – снова пожал плечами Зан. – Местные беглых не укрывают – боятся. В Море полным-полно акул. А в глуби острова пропадешь: кипящие ключи, львы-людоеды… Даже если каким-то чудом уцелеешь, люди Креона все равно схватят.
– Кто такой Креон?
Зан кивнул в сторону грозно возвышавшейся над ними крепости.
– Хозяин. Креону тут принадлежит все – остров, шахты, мы.
– У меня хозяев нет, – огрызнулся Гилас.
Мальчишки захохотали так, что едва не лопнули.
В этот момент раздался пронзительный звук свистка. Все четверо вылезли из пещерки, Гилас следом. Что и говорить, сигнал к ужину сейчас очень кстати.
Целые толпы рабов дрались за еду. Пауки схватили корзину и ведро из сыромятной кожи, а Гиласу пришлось хорошенько поработать локтями, чтобы отхлебнуть пару глотков воды с уксусным привкусом и зачерпнуть пригоршню какой-то серой горькой кашицы. Похоже, приготовили из толченых желудей и зерна.
Не успел Гилас облизать с пальцев остатки, как послышался топот ног и грохот колес.
– Становись в строй! – окликнул его Зан.
Над западной дорогой вздымалась красная пыль. Страх пронесся по склону, будто порыв ветра по ячменному полю. Тут и там рабы склоняли головы и плотно прижимали руки к бокам. Надсмотрщики будто невзначай поигрывали рукояткой хлыста на поясе и утирали с лица пот.
Первыми из-за поворота вынеслись охотничьи собаки. Рыжие, лохматые, ошейники утыканы бронзовыми шипами. Глаза у псов красные, взгляд застывший. Сразу видно – их бьют и морят голодом, чтобы превратить в зверей-убийц.
Следом за собаками показался отряд воинов. Все как один смотрятся устрашающе: одеты в нагрудники и юбки из черной сыромятной кожи, вооружены тяжелыми копьями и остро наточенными бронзовыми кинжалами. Несмотря на жару, за плечами, будто паруса, развеваются черные плащи. Лица серы от сажи. У Гиласа чуть ноги не подкосились. Ему ли не знать, что это за воины? Между ними на колеснице, запряженной двумя вороными конями, едет вождь.