Только что-то не задалось. Всё явно шло наперекосяк.
– Что именно «так дальше нельзя»? – поглядел Макс на моего мужа. – Крысить?
За столом повисло настолько напряжённое молчание, что даже странно, почему не наэлектризовался воздух. Я не понимала о чём речь, но, судя по тому, что взгляды Виталика, Глеба и Макса сошлись на моём муже, догадалась – претензия к нему. В чём она заключалась, я не понимала.
– То есть другу на слово вы не верите? – с угрозой в голосе произнёс мой муж.
– Верить-то верим, но кофе-то нет, – пожал плечами Виталик. – Что мне завтра заправлять на Садовой?
– Да и воды девятнадцать литров куда-то нахер… – многозначительно недоговорил Глеб.
– Да вы оборзели, други! – муж положил руки на стол и медленно поднялся.
– Да ты не быкуй, – с усмешкой произнёс Глеб. – Все же всё прекрасно понимают.
Он взял бутылку водки, начал откручивать крышку, собираясь налить содержимого по рюмкам.
– Да ты охерел?! – мой муж наклонился и вырвал у него бутылку из рук. – Вы все охерели в конец! Я же прекрасно вам всё рассказал! Как всё сложилось! Да на кой ляд мне эта сраная баклага воды?! Сколько она стоит, чтобы из-за неё друзья меня обвиняли в воровстве?!
– А кофе? – как бы невзначай напомнил Макс. – У кофе уже другая цена…
В этом он прав. Это даже я знала. Первое правило кофейного бизнеса – сырьё должно быть самое-самое лучшее. Максимально лучшее, какое получится достать за приемлемую цену. На качестве зерна друзья не экономили.
Я видела, как сжалась рука мужа с бутылкой. Всерьёз заопасалась, что он сейчас её раздавит, осколки вопьются в ладонь. Потом будет тяжело работать…
– Пошли нахер из моего дома, упыри ёбаные! – сквозь зубы процедил мой муж. – Не друзья вы мне больше, гниды!
Макс замер с вилкой, не донесённой ко рту. Глеб вдруг начал тяжело дышать, видимо сдерживал рвавшийся гнев. Насколько я знала, он никогда не позволял с собой разговаривать подобным образом, поэтому сейчас боролся с желанием хорошенько вмазать другу. Виталик смотрел на своё колено. Я как раз потянулась к стакану с апельсиновым соком, но взять его не успела – замерла.
– А ну-ка, бля, повтори, что ты сказал! – Глеб начал подниматься из-за стола.
Сказать, что запахло жареным – не сказать ничего.
– Тихо-тихо! – Макс резво подскочил, стул за ним опрокинулся, звонко стукнувшись спинкой о пол.