* * *
Из листвы торчали подошвы сапог глянцевых, моднявых. И кто додумался носить этакую сверкающую чушь? Издалека казалось, что в кустах кто-то лежит. Ещё какое-то местное чудо-юдо?
Я опасливо подкралась к ним поближе. Подняла ногу и резко наступила на лакированный носок.
Сапог «встал».
Внутри никого не было, лишь над голенищем неспешно вился дымок, поднимаясь к сияющему небу.
Я облегчённо выдохнула.
Обернувшись, я увидела животных, переминающихся невдалеке. Что-то было не так.
Ёжик робко приблизился и протянул что-то белое зажатое в зубах, машинально приняв я развернула бумажку. Это оказалась записка, написанная моей бабушкой.
«Я ушла. В подвал никого не пускай! Книга на полке, хозяйство на тебе. Бабушка».
«УШЛА» – фраза внезапно приобрела для меня новое значение, зловещее и холодящее душу. Я сразу вспомнила что родственница так и не объявилось. – Что значит ушла?! Куда ушла?! Когда вернётся? – закричала я, ещё не веря, не понимая до конца. Ёжик опустил глаза, остальные лесные тоже стыдливо посмотрели кто куда. Только одна лисичка, подбежав, положила лапки мне на колени, взглянула прямо в глаза и тихо прошептала:
– Она не вернётся. Ты теперь наша Баба!
– Какая баба? – пытаясь подавить истерику вспылила я. Мне не верилось, что бабушки нет. Это какая-то ошибка, да и что вообще могут знать эти животные они всего лишь плод моего больного воображения. А я все ещё лежу без сознания возле бабушкиного домика, упала, ударилась головой, у меня сотрясение вот и снится всякое. – Мне рано ещё бабой быть! – понимая, что уже ничего не исправить завыла я.
– Ягой. Бабой Ягой. – уточнил ёжик. – Защитницей лесных животных и стражем границы между навью и явью. А возраст – дело наживное, с этим любой рано или поздно справляется. – успокоил колючий.
Никак на это, не отреагировав я утёрла сопли и продолжила собирать вещи, но крупные капли слез текли сами собой. Лесные звери, переглянувшись, продолжали уборку, но я спиной чувствовала их встревоженные взгляды. Чтобы остаться наедине со своими мыслями я подобралась поближе к месту, где стоял бабушкин дом и под предлогом сбора упавших туда вещей спустилась в подвал.
Несколько ступеней и я скрылась под землёй, подальше от пристальных взглядов.
Погреб представлял собой длинную забетонированную кишку с полками по обеим сторонам и почему-то с двумя входами в каждом конце подземного хранилища.