– Из кожи вон вылезла – буркнула Галя, замечая, что мужчины смотрят на Киру. – У нее, кстати, проявляющаяся помада… ну, химическая. Утром в койке просыпаешься, губы красные, прикольно. Она еще соски красит.
Подошел Помор, допивая на ходу бутылку минеральной, а Борис наклонился к его красному уху и тихо спросил:
– Я с ней кому-то дорогу перешел?
Помор поежился. Торчащее ухо из красного сделалось багровым – он скосился на Галю, пошевелил скулами и хмуро выговорил:
– Обычный «лапник». Мне вообще не до них, – он невесело перекосил рот. – Только развелся… отдохнуть бы от них… ото всего.
Из-за угла показался бравый Кэп с гитарой, которая болталась за его спиной, и Виктор Иванович закричал хрипло и бессмысленно:
– Кэп, где твоя Марыга? Марыга-барыга!
– Все туда, – приказал Кэп, махнув рукой на сквер. – Грузовик у склада.
Фырча, проехал по площади набитый автобус. Борис закинул Галину палатку на плечо, а Виктор Иванович, обнаружив, что Борис уже нагружен барахлом за двоих, рассердился.
– Механик, ты по автоделу или как? – спросил он склочно. – «Волгу» починишь?
– Или как, – бросил Борис и, спускаясь по ступеням, получил в спину:
– Я сразу понял: туфта ты, а не механик. Шпион и есть… я тебе малину-то обломаю.
– Заткнись, а? – протянула Галя так убедительно, что Виктор Иванович заткнулся.
Вьючная группа во главе с Помором, который пружинил на кривых ногах, словно на рессорах, завернула за угол, где стоял дряхлый грузовик с побитыми бортами и протекторами, не различимыми под глиной. С брызговиков свисали гроздья грязи. У номера, грубо намалеванного белой краской, невозмутимый Брахман в тельняшке, которая не шла к его франтоватым повадкам, грыз соломинку, смотрясь как бело-синий ангел на фоне жутковатого колесного духа непроходимых дорог.
Помор швырнул рюкзак в кузов и присоединился к Кэпу, который о чем-то толковал с водителем. Клепа постучал по колесу. Подтянулись Тюша и Лима, причем Борис заметил, что рыжеволосая девушка покусывала губы, чтобы не заплакать, пока Тюша убеждала ее:
– Я бы пошла хоть убейся. На работе и так умрут от зависти, если узнают, что я была с Кэпом. А ты про какого-то мужа – фу… это существо звонило домой, – объяснила она Никуне, которая возникла рядом, хлопая глазами. – А муж за ней ударился вдогонку.
– Останешься? – участливо прокудахтала Никуня, погладив Лиму по плечу, но Лима помотала головой, разбрасывая рыжие пряди волос. – Жалко человека, – она покосилась на собственного мужа, который, шевеля усами, ловил лицом печальный свет послеобеденного солнца. – Может, ищет.