Как-то раз (1818г.) Александр договорился с поэтом Жуковским встретиться вечером на приеме. Явившись туда, долго пытался высмотреть долговязого старшего друга в толпе гостей. Однако так и не нашел.
Утром, как обычно, прибежал к нему с очередными светскими новостями, которых набрался на приеме, и сразу напал на Василия Андреевича:
– Что же ты, милый, не пришел вчера на прием? Я весь извертелся, ища тебя глазами!
– Пу-у-шкин! Из-за твоего Кюхельбекера я не смог попасть на званый ужин! – отрезал тот недовольно.
– Как это? И при чем здесь Кюхля?
– А при том, что он пришел и не уходил до поздней ночи! – вырвался крик у несчастного. – Не мог же я его одного бросить или выпроводить?.. – Нехотя добавил: – Да и желудок у меня расстроился…
Саша смеялся долго:
– Не иначе, как ты заразился от его словесного поноса – желудочным!..
Вечером вернулся к еще не успокоившемуся другу и произнес примирительным тоном:
– Ладно, не сердись, милый! Я тебе принес утешительный подарок. – Быстро достал листок из внутреннего кармана исписанный и измаранный исправлениями лист. – Вот! Слушай:
За ужином объелся я,
А Яков запер дверь оплошно.
Так было мне, мои друзья,
И Кюхельбекерно, и тошно…
Бледный еще Жуковский хохотал до колик, сложившись пополам, и только всхлипывал:
– Как ты сказал? Ах—ха—ха. Кюхельбекерно? Ах—ха—ха… Ах!
Отдышавшись, вдруг спросил:
– Скажи, а при чем же здесь мой Яков?
– Да ни при чем! Это для рифмы, – тоже лучась весельем, отмахнулся зубастый Саша.
Он был страшно доволен своей выходкой и утром, явившись к барону Дельвигу, рассказал ему и поэту Евгению Баратынскому, молодому поэту, с которым Антон снимал жилье, об этом курьезном случае.
Дельвиг тоже знал способность Кюхельбекера вести нескончаемые нудные разговоры и неумение вовремя откланяться – сам страдал от них немало!
– А, ну-ка, повтори нам ещё раз эпиграмму! – попросил он, смеясь.
Долго они потом потешались, вспоминая нелепые выходки Вили, рассказывая о них Евгению и хохоча до упаду…
Пробыл у друзей Саша часа два и убежал. По дороге домой понял, что больше всего он любит бывать у Тоси. Дельвиг, после окончания лицея, был определен в департамент горных и соляных дел, где в основном развлекал сослуживцев веселыми историями и анекдотами, не особо вникая в работу и получая крохи. Вот почему у них с Евгением в комнате было пусто, да и еды почти никогда не бывало. Но всё же у них весело и беспечно…