Откуда-то появилась уборщица и старательно замахала тряпкой.
Или это стриптизерша, танцующая возле швабры?
Или черная колдунья Мамбо?
Темнолицая Мамбо мечется возле шеста в стенаниях, сыплет под ноги то ли муку, то ли снег. Плачет, поет, взывает к лоа: «Папа Легба, открой ворота! Папа Легба, открой ворота!». Самозабвенно красива сейчас колдунья. Ее лицо разглаживается, светлеет. Руки переплетаются, двигаются в такт барабанным звукам. Мука сыплется перьями убитого петуха, застилая глаза. «Я слежу за тобой», – шепчет ей на ухо Мамбо. – «Я вернусь, чтобы открыть нужную дверь».
Вадик дернул ее за руку, и она очнулась. Вино запросилось наружу.
– Что с тобой? Дать глоток минеральной воды?
– Нет, – она повела рукой, – мне… нужно… носик припудрить!
Не успела она отойти от стола, как к ней подошел невысокий мужчина.
– Потанцуем?
Она узнала Пашу Карпухина – личность талантливую, неординарную, обласканную директрисой. Из-за модной испанской бородки Паша выглядел солидно, хотелось обратиться к нему по имени-отчеству.
– Не может быть! Пашка? Сколько лет, сколько зим!
Паша обнял Геру за талию, и они заскользили по кругу.
– Как поживаешь?
Одноклассник вежливо отозвался:
– Неплохо. Как ты?
– Работаю. Не замужем.
– А я женат. У меня две дочери-погодки: четыре и три года.
– Как летит время. Где ты работаешь?
– Я психиатр. Приходится работать с такими необычными типами!
– Почему ты выбрал психиатрию? У тебя же красный диплом был – открытая дорога в МГУ.
– Психиатрия мне интересна.
– Чем?
Павел охотно углубился в дебри вопроса:
– Как ты думаешь, почему люди воспринимают реальность по-разному? И где та грань, переступив через которую становишься нашим клиентом?
Гера пожала плечами:
– Никогда не задумывалась. Это повод для размышления.
– Вот! – он с размаха сжал ее плечи. – Нужно задумываться о жизненных гранях. Чужие судьбы – они, как одежда. Ничто не мешает тебе видеть мир чужими глазами. Сравнивая себя с кем-то, ты учишься взгляду со стороны. Но главное даже не это. Фотографы знают: правильный ракурс обеспечивает им успех фотоснимка. Но как это – правильно? Из положения лежа? Подбородок задавит. А если подняться повыше? Ага! Открылись прекрасные глаза, нежный лоб и чудесные ушки. Каждый из нас видит то, что хочет увидеть. То же самое с чувствами. Вот как ты представляешь себе сожаление?