Наконец тест сдан, пластыри куплены, специальный бюстгальтер тоже, сумка собрана. Вечером я уже была в больнице, а утром – на операционном столе. Операция проходила в частной клинике прямо в центре Парижа. Я не специально оказалась в такой клинике, но действовать нужно было быстро, и только в частном порядке это было возможно. В моей клинике были даже одноместные палаты с видом на Эйфелеву башню. Но не буду вам говорить, сколько они стоят. Я же для себя выбрала недорогую двухместную палату и, к большому облегчению, оказалась там одна. Все же после операции не хочется никого видеть, тем более посторонних людей.
Вечером я приняла душ с дезинфицирующим раствором, утром на меня надели, как фильмах, специальную рубашку с завязочками, знаете, такую, когда впереди все закрыто, а сзади голая попа. Я, кстати, так до сих пор и не поняла, какой смысл в таких рубашках? Может быть, медперсоналу легче их снимать с пациентов?
И вот я уже на операционном столе. Моя хирург улыбается.
– Я точно не умру во время операции? – спрашиваю я.
– Не умрете, – уверенно отвечает она.
На лицо мне быстро надели специальную наркозную маску, я даже не успела ни о чем подумать и как следует испугаться – настолько слаженными и синхронными были движения врачей. Между ног ужасно защипало, я, кажется, крикнула сквозь маску:
– Горит между ног!!! (Позже я узнала, что это анестезия вызывает такую реакцию.)
– Сейчас пройдет, – ответил анестезиолог, и потом я провалилась в пустоту.
Ничего. Подумалось: а что, если смерть – она такая же? Просто наступает темнота и больше ничего…
Глаза я открыла в специальной комнате, предназначенной для пробуждения пациентов после анестезии. Боли не было никакой. Не было тошноты. Потом меня привезли в палату, и я снова уснула. На следующий день я встала с кровати, очень медленно дошла до ванной комнаты. Мне помогали медсестры и санитарки, и я не прекращала думать о том, как все-таки здорово, что есть люди, которые занимаются таким важным делом: работают в больницах и помогают другим.
В тот момент я еще не осознавала, каково мне будет жить без одной груди. У меня появилась боевая подруга, у которой удалили молочные железы полностью, и она рассказывала о том, как сложно с этим жить: каждое утро прятать в бюстгальтере специальную подкладку и создавать визуальное подобие груди. В моем случае шок был сглажен тем, что мне сразу же поставили временный надувной протез, и, хотя он был почти полностью сдут после операции, все же я видела не пустое место, а нечто, напоминающее грудь.