А потом глядь – всё по-старому. Стоит выключить телевизор, или Youtube на телефоне свернуть – рука тянется к булочке, в храм опять некогда, зарплаты самому мало, а хорошим стать – я и так хороший, вот как бы жену свою исправить, было бы дело тогда.
«Будьте исполнителями Слова, а не только слушателями», – предостерегает нас апостол Иаков. А потом ещё говорит, что иначе мы самих себя обманываем. Мол, в зеркало мимоходом глянули, отошли – и уже не помним, как выглядим. Так и с Библией – прочли, узнали, к чему призваны, обрадовались, а потом благополучно забыли.
Почему? Потому что в жизнь не внедряем. Теорию с практикой не соединяем. Слушаем речи сладкоголосые, а жизнь свою исправлять не собираемся. А ведь святой Иаков обещает тем, кто пристально изучит христианство и начнёт исполнять закон Господень в жизни, счастье. Счастье обещает, блаженство. «Не забывчивый слушатель, а делатель дела будет по-настоящему счастлив в своих начинаниях», – говорит древний апостол.
Вот вам упражнение. В следующий раз, когда пойдёте смотреть «Ответ священника» на «Спасе» или включите «Радонеж» с чьим-нибудь эфиром, или Библию откроете – положите рядом с собой листочек с ручкой. И все советы практические, которые услышите, запишите в столбик слева. А в столбик справа – все новые мысли, которые поразили вас.
Всю следующую неделю надо будет по утрам перечитывать столбик справа с мудрыми мыслями. А советы из столбика слева – выполнять. Вот взять, и семь дней выполнять, сжав зубы (только булочку сначала выньте изо рта).
И потом глянете, как жизнь поменяется (а она поменяется, правда). Потому что одно дело – прочитать рецепт и слюну пустить, и совсем другое – сгонять в магазин, купить недостающие продукты, сварганить обед и слопать потом. И родных накормить.
То-то дело будет!
Представьте себе толстяка, который начал худеть. Бегает трусцой по утрам, шпинат грызёт с морковью и на фитнес записался. Потихоньку-потихоньку и результаты появляются – весы всё меньше стонут пружинами под ногами, а стрелочка того и гляди перестанет со скоростью света пролетать отметку в сто килограммов.
И вот с нашим толстяком что-то странное происходит. Раньше он с сочувствием глядел на своих собратьев по несчастью. Слезу смахивал со щеки, сидя у окошка в трамвае и глядя, как очередной корпулентный пассажир, пыхтя и обливаясь потом, пытается вскарабкаться в вагон. Место даже указывал – вон, мол, братик, свободно, плюхайся скорее.