– Как разместился? – Евгений Петрович в белом халате заглянул в дверь одноместного медицинского бокса, куда полчаса назад привели Андрея.
– Отлично. А зачем меня сюда перевели? Вроде, хорошо себя чувствую.
– Так надо. Распоряжение сверху. Отдохни, выспись до утра. А завтра я тебя кое с кем познакомлю.
Утром следующего дня после завтрака, накрытого прямо в боксе, за Андреем зашел Евгений Петрович и повел его с собой через путанный лабиринт комнат и этажей. Пройдя длинный коридор без окон и дверей, они уперлись в закрытую металлическую дверь без ручки. Евгений Петрович нажал кнопку, дверь отворил щуплый подросток лет шестнадцати с дредами, весь в цветных татуировках, на ногах линялые рваные джинсы и кеды без шнурков, на груди растянутая футболка с большой надписью Heavy Metal.
– Познакомьтесь, – сказал Евгений Петрович.
– Это Андрей, твой новый подопечный. А это Вундеркинд. Оставляю вас наедине. Надеюсь, что сработаетесь. Как закончите, маякни мне, – кивнул он мальчишке.
– Новенький? – спросил мальчишка, с любопытством разглядывая Андрея.
– За что тебя вундеркиндом назвали? – спросил Андрей, с восхищением разглядывая большую комнату, куда привел его Евгений Петрович. Все стены комнаты были завешены разного формата цветными картинами, на которых расплывались, скручивались в восхитительные спирали, круги, разбивались на квадраты и треугольники затейливые цветные узоры, обладающие каким-то чудесным магнетизмом воздействия на психику. Их хотелось разглядывать, вглядываться в них, бродить взором по закрученным цветным лабиринтам. Андрей с трудом отвел от картин глаза и посмотрел на мальчугана.
– Прикалываются. Хотя я и вправду вундеркинд. Я специалист по нейросети и нейрографике. Нравится? – он мотнул головой в сторону картин, – Моя работа. Лабиринты Чистилища. Это я их так называю. Я тут главный. Док попросил меня поработать с тобой, раскрутить потенциал твоей нейросети, блоки памяти снять, потенциал прощупать. Короче, всякая херня. Да ты не парься, я типа у них мегаспециалист по этим вопросам, есть еще какой-то профессор, живет у амеров, да он уже старенький, Альцгеймер.
Мальчишка тараторил, совершая одновременно множество осмысленных дел: насыпал в аппарат кофе и поставил две чашки, скинул со стола ватман с начатым рисунком спирали с необыкновенным переходом цветов от фиолетового в сиреневый, от сине-голубого до оранжево-красного. Рисунок еще не был закончен, но спираль уже выглядела живой, дышала, закручивалась, засасывая в глубину внимание Андрея. Затем он пододвинул к столу два удобных кресла и бросил на стол стопку листов чистой бумаги и пачку цветных фломастеров.