– Как думаешь, можно уже повернуть? – мечтательно спросила Бет, прикрывая глаза ладонью в элегантной белой перчатке.
Харри улыбнулась:
– Если хотите, проведем остаток утра у меня в гостиной. Оттуда отлично видна парадная дверь.
Бет кинула на нее благодарный взгляд, Касси хихикнула, но все трое повернули пони обратно и послали их рысью к дому.
К тому времени, когда они достигли первого намека на тень, предлагаемого тощими, но упрямыми деревьями на краю поселка, Харри изнемогала от жары. Вдобавок начала побаливать голова, и девушка злилась на себя за беспричинную спешку. Ничто не могло ускользнуть от их внимания. Резиденция стояла чуть поодаль от остальных домов, на собственном участке, и дорога, заканчивавшаяся у ее парадных дверей, все время маячила у них перед глазами. Они отсутствовали всего лишь чуть больше часа. Харри подумывала, не предложить ли встретиться еще через час, чтобы успеть переодеться и принять ванну. В ее нынешнем состоянии ей не хотелось видеть никаких королей, умных или безумных.
Но, кинув украдкой взгляд на Бет и увидев, как отчаянно та надеется ничего не пропустить, она решила: «Ну ладно, умоюсь хотя бы, а потом выпьем холодного лимонада и будем с комфортом наблюдать за входом».
Лошадки медленно топали по улице в сторону Резиденции. Касси стянула шляпу и обмахивалась ею. Харри на миг прикрыла глаза. «Отвратительная привычка, – сказала она изнанке своих век. – А вдруг эта жирная сонная четвероногая кушетка с ушами и хвостом внезапно ринется вперед или шарахнется в сторону?» – «А вдруг небо упадет?» – ответила ей изнанка век.
«Четвероногая кушетка» резко остановилась посреди дороги и резко вскинула голову, а Бет придушенно прошептала:
– Смотрите.
Харри и Касси посмотрели. Они почти приехали. Оставался лишь широкий круг перед Резиденцией, удобный для разворота карет или построения половины полка. С одной стороны, где высокий дом отбрасывал немного тени, виднелись семь коней и один человек. Кони обступили человека небольшим полукругом, а он сидел, скрестив ноги, у стены дома. Лошади стояли тихо, время от времени переступая ногами. Порой одна или другая вытягивала шею и касалась носом человека. Он их гладил, и они снова поднимали головы. Первым делом Харри отметила красоту животных. Лошади были не ниже шестнадцати локтей ростом, с длинными чистыми ногами, с хвостами почти до земли. Три буланых коня лоснились даже в пыльной тени, еще один был серый, один темно-каурый и один соловый. Но самый лучший стоял дальше всех от трех жирных пони, по-дурацки застывших посреди каретного проезда. Кроваво-гнедой, красный, как огонь, с черными ногами и хвостом. Он держался особняком от остальных лошадей и не обращал внимания на человека у своих ног. Конь уставился на вновь прибывших, словно это его земля, а они на нее вторглись. Остальные лошади медленно повернули головы посмотреть, что там углядел их вожак, и Харри заметила еще кое-что: полное отсутствие упряжи.