Коля Чехов – тут без особой логики, просто есть такой святой, Николай Чудотворец, а он вот, Николай Чудо-тварь. Он не обижался на эту кликуху, потому как мы однажды выяснили, что «тварь» – это вовсе не обидно, так как результат творения Творца, а стало быть, по сути, всё что Бог, то есть Творец создал, то и есть тварь. А он, получается, не просто тварь, а Чудо…
Ну а я – Костя Пресмыкаев, Смык. Это от моей фамилии, из корня слова вытащили вот и всё. Каких-то отличительных черт у меня нет. Я вообще, если честно – серость.
Я потёр глаза кулаками, натянул шорты, футболку, сунул ноги в грязные шлёпанцы и сказал:
– Ладно, погнали.
Толстый суетливо выбежал из комнаты в коридор, я потащился следом.
Мы жили в двухэтажном корпусе на верхнем этаже. Большинство комнат здесь занимали другие пограничники, а на первом жили тёлочки. Очень, кстати, удобно – если вдруг мы бандой отважимся залезть ночью к ним. Правда, пока ещё такого не было.
Сейчас корпус был пуст, все и впрямь давно ушли в столовку.
Я спустился за Толстым по скрипучей деревянной лестнице, и мы вышли на улицу. Жара шпарила невыносимая, я прикрыл ладонью глаза от солнца и спросил:
– Что там сегодня на полдник?
– Говорили, что котлеты по-киевски привезли, по два куска пиццы на человека и по бутылке пепси, – с важным видом, заявил Толстый.
– Да не п… – сказал я.
Мы миновали турники, качели и танцплощадку, впереди показалось одноэтажное здание столовки.
Обычно до начала каждого приёма пищи здесь толпились у входа все обитатели лагеря. Питание у нас было пять раз в день: завтрак, обед, полдник, ужин и перекус перед сном. Перекус перед сном нам раздавали вечером в комнатах, это обычно были печенья с кефиром, или что-то в этом роде. Все остальные приёмы пищи мы получали в здании столовой.
До положенного времени двери в столовку всегда были заперты на ключ. Буфетчицы готовили еду, потом за полчаса запускали дежурных (кого-то из лагеря), и эти дежурные расставляли еду по столам. Когда всё было готово, двери отпирали и нас запускали внутрь.
Как правило, минут за пятнадцать до такого открытия у входа толпились голодные подростки, ожидая, когда можно будет войти и занять место. Глупо в общем, ведь места были для каждого и не могло быть такого, что кто-нибудь не получил бы свою порцию. Но все всё равно зачем-то ждали заранее и создавали столпотворение.