– Антуан! – вдруг его окликнул Пит. Антуан оглянулся. Только теперь Пит приблизился к нему, – Я могу подождать за оградой. Не хочу мешать.
– Мешать? – в первый момент Антуан не поверил своим ушам, снова деликатность в исполнении этого странного праиэра?! И тут вдруг припомнилось, как на Пита смотрела графиня де Лаган, тогда, во время памятного обеда в Валеньи. «Мама…» – грустно вздохнул Антуан и в следующий миг удивил сам себя, – Ты не мешаешь… Не знаю почему, но… уверен, мама была бы рада знать, что мы с тобой оказались здесь вместе… – юноша горько усмехнулся и продолжил путь.
Теперь Пит не отставал.
Они быстро нашли указанное мальчишкой место. Это была как бы ничейная часть кладбища. Совершенно ясно, что слева расположены могилы третьего сословия, справа – богатые надгробья дворян. Могила Эжена оказалась словно на обочине, ровно между двумя этими частями захоронений, благо здесь не было никаких тропинок, дорожек, а то получилось бы точно на проходе. Крест как у простолюдина, накренившаяся табличка с коряво начертанным имеем "Э.Ровиньоль", и тут же низкая плита из чёрного мрамора с надписью "Здесь покоится Эжен де Лорн граф де Лаган 7153 – 7173".
Почему-то эти буквы и цифры далеко не сразу сложились в слова, упорно не желали передать вложенный в них смысл, но как только это случилось, Антуану стало трудно дышать, мир перед глазами предательски задрожал, а земля зашаталась. Это оказалось невыносимо трудно, быть здесь перед лицом абсолютной безысходности. Словно на Страшном суде без шансов на помилование.
– Кого это нечистая принесла на ночь глядя?! – вдруг раздался вопль, срывающийся на визг.
Антуан и Пит вздрогнули, но обернуться на этот крик смог только Пит. Он одарил подошедшего таким взглядом, что тот сразу уменьшился едва ли не вдвое.
– Что орёшь, дурень? – мрачно поинтересовался Пит.
Перед ним стоял сухой старичок с такой же сухой клюкой в руках, судя по всему, хранитель кладбищенского покоя. Только вблизи разглядев дворянское платье гостей, он страшно перепугался и теперь отчаянно решал, как поступить – бежать что есть духу прочь или рискнуть остаться и как-то услужить.
– Так это… Я страшно извиняюсь!!! Кладбище закрывается!.. Но вы, господа, можете быть здесь сколько угодно!
Пит смягчился:
– Кто распорядился установить эту плиту?