– Ну это мы еще посмотрим, – она не собиралась вот так просто сдаваться, – А куда ты меня привел?
Они стояли в темном и довольно сыром помещении. Чуть дальше пробивался тоненький лучик света, а где-то поблизости журчала вода.
– Это темница, где ты проведешь весь остаток своей жизни. Здесь много комнат и они довольно часто меняются, так что скучать не придется.
Как и ему. Дамиан чувствовал, что теперь у него появится новое любимое занятие – извечное подглядывание за своей пленницей.
– В смысле меняются? – Хели снова ничего не понимала. Слова демона казались ей бредом. Начиная, что этот мрачный погреб – теперь ее дом, заканчивая меняющимися комнатами.
– Хелена, замок живет своей жизнью. Он такой же живой и имеет сознание, душу, как я… и даже ты.
– Давай без вот этих мужских присказок, мол, все женщины дуры, окей? Я хотя бы не ворую людей из других миров и не запираю их в каком-то сыром бомжатнике.
За годы скитаний по приемным семьям, Хелена научилась давать словесный и не только отпор. Но сейчас была патовая ситуация…
– Бом… что? Ты разговариваешь, как пьяный вояка.
Дамиан приблизился к ней и сощурил глаза.
– Следи за тем, что ты говоришь своим маленьким ртом.
– Я бы могла сейчас пройтись по размеру твоих кривых рогов… но думаю, ты и сам знаешь об этом, – вздернула нос Хели.
Уж теперь-то она успела его разглядеть вблизи. Все, что виделось ей раньше в зеркальных поверхностях, отнюдь не совпадало с действительностью.
Демон был гораздо крупнее и красивее. Его оголенный торс бугрился от литых мыщц. Кожа больше не казалась такой темной, а выглядела, как после очень длительного загара под палящим алым солнцем.
Лицо Дамиана в жизни казалось более хищным, а темные радужки глаз рассекали красно-оранжевые всполохи. Под верхней губой периодически мелькали постоянно увеличивающиеся в размере белоснежные клыки. Они особенно были заметны, когда он презрительно морщился или надменно усмехался.
Рога… ей хотелось их потрогать. Честно. Настолько они казались нереальными.
С детства ей врезалось в память воспоминание, что они возвышаются над головой мужчины на полметра, но сейчас они были скромно скручены назад и выступали не более, чем на тридцать сантиметров.
– Кривых?! Ты от шока, наверное, совсем разум потеряла, Хелена, – прошипел он и вцепился в ее талию руками. Когти ощутимо впивались в кожу, в то время, как его лицо приблизилось к ней, – Я могу тебя разорвать на части одной рукой. Ты понимаешь меня? Еще раз услышу хоть одно оскорбление, и ты горько пожалеешь.