За спиной второго чистильщика возникла Ингрид и, не особо заботясь о благородстве поединка, рубанула его поперек шеи. Она всегда была очень практичной женщиной. Подхватила Эрика под руку – он едва успел вбросить меч в ножны – поволокла прочь. Он закашлялся, споткнулся, потом все-таки каким-то чудом выпрямился. Ингрид ударила пламенем – широко и неприцельно, однако оставшимся стражникам, которых Эрик уже не мог сосчитать сквозь серую пелену перед глазами – хватило и этого. Бросились врассыпную. Ингрид снова потянула его прочь.
– Бежим!
Делать нечего, пришлось бежать, хотя казалось, что к ногам привесили гири весом в пару стоунов, и отчаянно не хватало воздуха. Но Ингрид по-прежнему волокла его вперед, ругаясь сквозь зубы, и останавливаться было нельзя.
***
Эрик пришел в себя, сидя прямо на земле чьего-то двора. Впрочем, он и до того сознания не терял, просто перед глазами было темно, и он не мог ничего разглядеть. Дышать тоже получалось плохо. А сейчас, видимо потому что остановились, немного отпустило и он сумел оглядеться. Задний двор, судя по всему, вон отхожее место, а вон сарай и, похоже, курятник. Глухой забор вокруг. Чей – не признать. Хозяев не было видно, а в ворота кто-то колотился.
Он закашлялся – рот наполнился кровью. Сплюнул, прикрыв рот рукавом. Нельзя оставлять кровавых следов, чистильщики по крови найдут где угодно. Его, дважды бежавшего и якобы убийцу, повесят. Ингрид – выпорют. Эрик попытался плетением затянуть рану, но едва собрал нити, как снова рванулся кашель, и все рассыпалось. Ругнулся про себя – вслух бы не хватило дыхания – попробовал снова, и снова не удержал, едва не вскрикнув в голос, когда сорвавшееся плетение отозвалось болью.
Перед Ингрид появилось непроглядно-черное облако. Она отступила на шаг, держа меч левой рукой – правую от плеча до кисти обагряла кровь – и настороженно глядя в черноту. Эрик напрягся, чтобы подняться, но с первого раза не получилось. Пришлось замереть на четвереньках, хватая ртом воздух и пытаясь переждать головокружение. Воздуха по-прежнему не хватало, но и глубоко вдохнуть не получаясь. Все же ему удалось кое-как распрямился. Ингрид снова подхватила его под руку, поволокла в облако.
– Если там… – Эрик закашлялся. – Беги.
Ингрид упрямо мотнула головой, и он мысленно проклял ее упрямство. Если в ином мире, через которой вел переход, живущие там существа сталкивались с плетением, они начинали рваться. Не удержавший переход – как и те, что шли по нему – в лучшем случае навек останется в чужом мире. В худшем… Эрик попытался оглядеться. Сугробы до горизонта, темное небо – или у него в глазах темно? Нет, черное, вот звезд не видно, потому что перед глазами все плывет, одна только, ярко-белая, аж слепит. Он зажмурился, потряс головой, отгоняя головокружение – зря, едва не свалился. Ноги начали коченеть. Только бы никто не вылез…