Противотанковых средств нет в наличии, следовательно, отходим на
заранее подготовленные позиции. Откуда здесь все-таки 502-й
тяжелый?
В неясной дымке выхлопа мелькнули сразу двое эсэсовцев — Женька
ударил из автомата.
Осекся ППШ на «полуслове». Твою…, рядовой Земляков. Память у
тебя еще ничего, документальные источники вполне регулярно в мозгу
откладываются, а патроны отсчитывать так и не научился. Женька
выдернул пустой диск. Тьфу, а как же… Там пружина такая хитрая, без
навыка…
— Кать, у меня патроны… Уходить нужно.
Зашвыривать пустой диск в угол комнаты Женька не стал — не так
мы обучены. Без нервов. Отходим. Рядовой Земляков обернулся и в
ужасе уставился на глухую стену. Двери не было. Абсолютно глухая
стена. Капитальная. Несколько выщерблин от осколков, выгоревшие
рыжие обои. Слева буфет, щерящийся осколками лопнувших стекол и
свежими щепками. Справа одинокая тумбочка — единственный белый
слоник на пыльной полке опрокинулся на бок. Видно, не только
рядового Землякова близость бронированного «тигро-мамонта»
пробрала…
За буфетом дверь! Женька, понимая, что глупость творит, кинулся
к попорченному изделию безвестного краснодеревщика. Пол содрогнулся
от близкого взрыва, гадский буфет сам собою начал валиться
навстречу. За ним открылась сплошная стена, квадрат чуть более
темных, невыгоревших обоев.
— Товарищ старший сержант!!! — Женька отпрыгнул от
взбесившейся мебели, споткнулся и, наконец, проснулся.
Рядовой Земляков сидел на койке. Ступня, которой от души врезал
по прутьям металлической спинки, уклоняясь от пригрезившегося
злобного буфета, побаливала. Женька яростно поскреб коротко
стриженную голову и сказал в сумрак кабинета:
— Тигры, слоны… чтоб им всем задние хоботы поотрывало.
Гимназистка истеричная.
Последнее, несомненно, относилось к самому Евгению Романовичу
Землякову, которого вновь посетило сновидение довольно позорное и
вовсе не подходящее статусу опытного солдата. И ведь помнилось, что
сон, а все равно…
Что должно сниться рядовому срочной службы? Без всякого
сомнения, девушки и мамины пироги. Еще шелест далеких родных берез.
Ну, с шелестом берез в центре Москвы дела обстоят не очень хорошо,
посему ассоциации с отчим домом иные. Да и вообще от места службы
до родного подъезда — тридцать две минуты пешком. Если на метро-то
тридцать семь минут, поскольку две пересадки приходиться делать. Да
еще станция «Парк Культуры» ныне закрыта по случаю затяжного
ремонта. Что касается девушек, то после позавчерашнего свидания
рядовой Земляков мог спать вполне спокойно. Ирина — девочка
современная и продвинутая, понимает, что армия это вам вовсе не
«шутка юмора», посему время увольнения потратили с толком.