— Не топчитесь! — зарычал Толкунов. — Вперед, и
тихо! Тихо, я говорю!
Пригибаясь, бежали вдоль пустующего бесконечного склада. Из
проломов в стене воняло сыростью и застарелой гарью. Сооружения
вокруг, да и сам порт казались вымершими. Шорох подошв тонул в
туманной тьме. Ни звука, только откуда-то из-за города доносился
смутный гул едва слышной канонады — фронт не спал.
Передохнули на углу, среди исковерканных металлических
конструкций. Толкунов в бинокль разглядывал двухэтажное, вроде бы
уцелевшее, здание.
— Вроде оно, заводоуправление. А там «литейка». Точно
вышли.
— Как по нотам, — согласилась Катрин. — Главное,
чтобы и искомая посудина на месте оказалась.
— Сверху определимся, — решил Толкунов. — Вот к
тому корпусу, потом к пирсам повернем.
— Товарищ старший лейтенант, а вы мне винтовочку не
доверите? — поинтересовалась Катрин. — Уж очень я
налегке, как-то даже неудобно.
— Ты, Катюша, девушка, тебе положено налегке гулять, —
прошептал Толкунов. — Только без обид. Мне стрелять, мне и
нести. Так спокойнее будет.
— Полное спокойствие может обеспечить только
Госстрах, — проворчала Мезина. — Нужно было мне сумочку
прихватить. Помада, пудреница, карандашики с тенями. Ненормальная я
девушка.
Она глянула на подопечного, и Женька поспешно замотал головой —
вещмешок с толовыми шашками он отдавать не собирался. Потом самому
придется бесполезного туриста изображать.
Группа перебежала к выгоревшему остову кирпичного корпуса. По
пути обнаружилось, что живые люди в порту все-таки имеются —
потянуло печным дымком и чем-то съестным. За плотно занавешенным
окном приземистого строения угадывался слабый свет.
Командир и Катрин забрались в разрушенный корпус. Женька с
бойцами остался снаружи. Смершевцы выставили стволы автоматов.
— Дрыхнут фрицы, — прошептал Миша-Махсун. — Даже
часовых нет. Не боятся.
— Здесь не немцы. Румыны засели, — возразил
радист. — Я ихнюю мамалыгу с километра учуять могу.
— Отставить разговоры! — из дверного проема высунулся
Толкунов. — Внутрь, и поживей!
Спецгруппа прибыла на место.
Женька взобрался по остаткам ступенек на второй этаж. Катрин
сидела у окна, разглядывала в бинокль пирсы. Поблескивала вода,
тянулся туман. Неподвижно замерли суда у причалов, торчал борт
затопленной баржи. Подальше от берега виднелись надстройки еще
какого-то затонувшего судна. У пирса покачивались два катера,
буксир. Топтался часовой, прятал нос в вороте шинели.