— Ты молчи. Правильно, — капитан затянулся. — Я
так. Ночь сырая. Да еще эти… с гудроном. Не люблю технику
ночью.
Кажется, капитан служил где-то под Назранью.
— Да кому ж этот грохот благоухающий нравится… —
пробормотал Женька.
Огонек сигареты заалел ярче, и капитан глуховато спросил:
— Слушай, Земляков, а ваша сержантка, она как? Что-то я ее
вчера не видел. Здорова? Если не секрет, конечно.
— Здорова. Взяла пару дней по семейным.
— Понятно. И что, серьезные семейные? Она вроде не
замужем.
Женька вздохнул:
— Товарищ капитан, вы уж меня извините. Товарищ старший
сержант — мое прямое и непосредственное начальство. Может
начальство замуж выходить, разводиться или влюбляться? Смешно даже.
Оно же НА-ЧАЛЬ-СТВО.
— Философ? Ну-ну! — Капитан щелчком отправил окурок в
урну у курилки. — Ладно, привет своему смешному начальству
передавай. Она знает, от кого.
Взвизгнула-стукнула дверь. Опять комендачи сокрушили
цивилизованный доводчик и временно присобачили старую испытанную
пружину. Женька вновь подпрыгнул и повис на перекладине турника.
Привет мы передадим. Как ни странно, Катерина помнит всех мужиков,
что ей приветы передают. По крайней мере, тех, что в погонах. Вот и
в Назрани человеку изумрудные сержантские глаза покою не дают.
На экране вновь мерцала опухоль оккупированной Тавриды. Но
начнется не отсюда. Издалека подступим. Есть план операции, есть
глаза в немецком тылу. Довольно противные глазки, нужно признать.
Но зоркие. Рядовой Земляков имел сомнительную честь лично
участвовать в вербовке. Довольно неприятное занятие эти шпионские
игры. Но необходимое. По сути, операция уже давно идет. Медленная,
масштабная подготовка. Под стать тому, легендарному, Люблинскому
рейду.
Да, кто-то намекнет, что «мелко плаваем». Да, только Крымская
операция. Никаких глобальнейших прорывов на политических и военных
направлениях. Кишка тонка. Массированный выход «тридцатьчетверок» к
Ла-Маншу и создание атомного первенца к 27-й годовщине Пролетарской
революции, совершенно исключены. Операция в рамках фронта — наш
предел.
Женька убрал с экрана карту Крыма. Полюбовался на фото подруги.
Иришка старательно изображала томность, сидя на борту красивой
парусной посудины и опустив одну ногу в набегающую волну. Вот так,
товарищ Земляков, некоторые служат, а некоторые на яхтах по
Ионическому морю рассекают. Возмутительно. И это в то время, когда
весь свободолюбивый греческий народ единым фронтом выступает против
повышения налогов и прочих антидемократических провокаций. Впрочем,
Иришка здорово поддержала тамошнюю сотовую связь посредством
дорогущего роуминга. Волновалась девушка, понимаете ли. Целую
неделю с родителями на чужбине, а тут Евгений брошен практически
без всякого присмотра. Заботливая. То-то и купальник такой…
расслабляющий. Впрочем, подруга уже неделю назад как вернулась и
успела удостовериться, что всё с военнослужащим в порядке.