Привыкшая к строгой геометрии и упорядоченности султанских садов, предметом неустанных забот армии садовников, Хюррем в изумлении взирала на это хаотичное нагромождение всевозможных видов средиземноморской флоры. Гранатовые и айвовые деревья соседствовали здесь с олеандровыми кустарниками и зарослями камписа, чьи яркие цветы, словно длинные пиалы свешивались до самой травы. Колючие опунции терялись в зарослях вереска, разросшегося безнаказанно и вытесняющего постепенно солнечные бархатцы и горделивые маки, посаженные здесь когда-то специально.
Предводитель появился из-за деревьев также внезапно, как и исчез. Он вел за собой женщину с ног до головы окутанную в льняную ткань, более всего напоминающую бурко, очень распространенную у женщин в турецких провинциях. Виднелись только глаза, покрытые сетью морщин, они цепко пробежались по вновь прибывшим и остановились на пушистом сером хвосте, нагло помахивающем из багажа.
– Хатун, ты все поняла.
Женщина кивнула. Главарь распорядился доставить багаж в дом, двери которого уже открывала эта женщина. После чего, все мужчины ушли, а Хюррем со служанкой оказались внутри.
– Кто ты? – сразу же требовательно спросила Хюррем, убедившись, что любители завязывать ей рот удалились.
– Периде мое имя, госпожа.
– Ты знаешь, кто я?
– Да, султанша.
– Вот как! Значит, и ты не боишься казни!?
– На все воля Аллаха.
– Для чего мы здесь? Я ехала к своему сыну, он в опасности!
– Забудьте о шехзаде, госпожа.
– Да что же это! Кто вы все такие? Зачем я вам? Что вы хотите от меня?
– Госпожа, я могу сказать лишь то, что сказала. Вы будете находиться в этом доме до тех пор, пока не поступят другие распоряжения нашего господина. Вокруг дома очень хорошая охрана, а дальше огромный дикий лес. Прошу вас, располагайтесь. Еда и напитки уже ждут вас. Я приду ближе к вечеру.
Сказав все это, женщина поклонилась не слишком низко и направилась к выходу.
– Постой! Распоряжения? Но откуда? Кто он? Кто ваш господин!?
Ответом послужило молчание и звук закрывающейся на замок двери.
Итак, они остались в незнакомом доме с вещами и кошкой по имени Гизем. Хюррем была настолько обессилена этим изнуряющим переездом, что ноги уже не держали её. Она устало опустилась на ближайшую тахту и сказала Мерием:
– Я подумаю, что делать дальше, но пока нужно прийти в себя, подай мне воды. Эта адская дорога забрала у меня все силы.