Я не помнил дороги до больницы, не помнил встречу с близкими, в моей голове билась мысль, что это я один виноват в том, что произошло.
Дела обстояли очень плохо: многочисленные переломы, внутренние повреждения, серьёзная черепно-мозговая травма; Света была в глубокой коме, даже не дышала самостоятельно.
– Влад, мы должны отключить её, – утирая слёзы сказала мать.
– Мама права, – Володя заглянул в мое отсутствующее лицо. – У Светы двойной перелом позвоночника. Ты не хочешь для неё такого существования. Даже если нам повезёт, и она придёт в себя, не факт, что она будет по-прежнему собой. Но она навсегда останется инвалидом. Она просто не сможет так жить, и будет всегда винить тебя, что не отпустил её. Она возненавидит…
– Она и так ненавидит меня! – с криком срывались слёзы. – Мы поссорились, она мечтала, что бы на ринге со мной произошла трагедия. А я сказал ей в сердцах, что бы она внимательней следила за собой – как бы чего с ней не произошло раньше. Это я виноват. Я накликал на неё беду.
– Сынок, – успокаивая, со мной рядом сел отец. – Света всегда была себе на уме, как вобьёт себе в голову чего, так и пытается заполучить, ты однажды попал в её список желаний, но она, скорее всего, поняла, что натворила. Со своей жизнью, с твоей. Жить без любви – это большое горе.
– Но я люблю её, – возразил я ему.
– Мы знаем, – утешила меня мать. – Ты всегда любил её подобно старшему брату. Мы благодарны Богу за такого сына и зятя. Но ты не можешь себя винить в том, что произошло. Света села за руль пьяной, слава Господу, что никто больше не пострадал. Лучшее, что мы можем ей дать – это свободу.
– Свободу? – переспросил я.
– Мы должны отключить её, она не заслуживает такой участи.
– Нет, пожалуйста, – я зарыдал, целуя руки матери. – Не просите меня.
– Мам, Владу нужно время, – тихо шепнул Володя, а отец сжал моё плечо.
– Мы дадим тебе столько времени, сколько необходимо, сын!
С тех пор прошло уже почти девять месяцев. Я горел в собственном аду, не желая признавать очевидное: Свету нужно было отключать от аппаратов жизнеобеспечения. Ей не становилось лучше, она не приходила в себя, она не подавала признаков присутствия. Постепенно вся семья смирилась с правильностью этого выбора. Но я всё ещё не мог.
Я оплачивал миллионные счета, продав практически всё, спустив все выигрыши. Мне постоянно требовался дополнительный доход. Так, я пришёл в мир подпольных боёв. И здесь, в центре ринга, я встретил свою любовь, свою судьбу и принятие.