Однако же в первую неделю февраля 1853-го года, даже ко всему привыкшей петербургской публике пришлось-таки поизумляться вдоволь.
Судите сами, любезные читатели и читательницы мои, хотя, конечно же, чтобы понять, что происходило при Николае Павловиче, как у всех поджилки тряслись от его «справедливости», надобно было, конечно, там находиться, в том обуянном страхом Петербурге. Однако же приступаю к повествованию.
5-го февраля было затеяно весьма обширное военно-уголовное следствие, и длилось оно до вечера шестого февраля. Скорости какие-то истинно лошадиные, а не человеческие, даже для молниеносного на расправу Николая Павловича. Уж очень не терпелось в тот раз государю, пришедшему в совершенное неистовство.
Да, за два дня виновные были определены. Но при этом главный фигурант дела ускользнул ещё 1-го февраля, и ускользнул на веки вечные, что только усиливало многократно государево бешенство, ибо делало невозможным полное и абсолютное торжество справедливости, к коему неизменно стремился Николай Павлович.
Но ведь при всём своём ужасающем самовластии, государь так и не стал патроном Ангела Смерти.
А главный фигурант дела, о коем настоящая речь впереди, просто вдруг помер, а точнее не просто, а со страху, по всей видимости. Ну как же тут государю не прийти в полнейшее неистовство супротив такой несправедливости?
А кого же тогда подозревали и обвиняли, чьи вины выясняли, ежели главный фигурант вдруг совершенно определённым образом улетучился, в нарушение всех государевых ожиданий и предположений о скорейшем торжестве справедливости?
Ну как тут не прийти в неистовство, и особливо такой вспыльчивой и вместе сверхсправедливейшейнатуре, как Его Императорское Величество?!
К тому же надобно непременно помнить: ежели чего и ненавидел государь сей столь люто, так именно казнокрадство, буквально снедавшее его Россию.
И ежели кого государь Николай Павлович и мечтал казнить, уничтожить, стереть в прах земной в первую очередь, так это предателей короны, а потом сразу же и воров, разграбляющих его империю и являющихся также в некотором роде государевыми изменниками.
Итак, ежели наиглавнейший виновник сумел ускользнуть, то кого же тогда в военно-ссудной комиссии, возглавлявшейся генералом-фельдмаршалом Паскевичем, князем Эриванским, подвергли уголовному преследованию?