– Тем, что я его дочь, – пояснила Антония.
Ах вот как. Стало быть, Хартнелл – ее отец. Это уже кое-что меняет. Впрочем, не следует лукавить с самим собой. Это меняет все.
Только откуда у нее фамилия Нильсон? Но эта тайна легко развеялась по дороге в поместье, куда они возвращались вечером того же дня.
– Мистер Джек Нильсон был моим юношеским увлечением, – объяснила девушка. – Мы вместе учились на юридическом, и, откровенно говоря, на него, по-моему, папино могущество производило куда большее впечатление, чем я. Это был единственный случай, когда мы с Боссом разошлись во мнениях.
– Он что, не одобрял вашего брака?
– Наоборот, он считал, что Джек замечательный, и фактически своими руками толкнул меня ему в объятия. Но – увы. Мой муж оказался таким мерзавцем, что загулял, не дождавшись конца медового месяца.
– Сочувствую, – сказал Адам. – Но только он не просто мерзавец, а еще и дурак!
– Зато, – весело объявила девушка, – мой брак можно считать полезным опытом. Теперь у меня есть иммунитет.
– Против чего?
Не отрывая глаз от дороги, она тихо сказала:
– Против любви.
* * *
Званый ужин в поместье в конечном итоге состоялся. Единственное, в чем Босс послушался врачей, – то, что сам он к столу не вышел.
По всем меркам это был прием на высочайшем уровне – под стать самому дому: два сенатора, ведущий обозреватель «Нью-Йорк таймс», госсекретарь США. И министр юстиции. Все, кроме министра, пришли с женщинами. Разговор за столом велся оживленный, хотя, как показалось Адаму, несколько провинциальный. В основном муссировались сплетни о сильных мира сего.
В конце вечера появился доктор Пенроуз. Вдвоем с Адамом они осмотрели пациента, после чего адмирал немедленно отбыл.
Тони задержалась дольше других. Она отозвала Адама в сторонку и сунула ему в руку ключи.
– Возьмите мою машину, – быстро проговорила она. – Потом оставите ее в гараже. У меня есть запасные ключи. Дорогу найдете?
Тот кивнул, не в силах побороть обиду. Его явно отсылали.
– Да, – пробурчал он. – Наверное. А как же вы… – Он осекся. – Впрочем, это не мое дело, да?
– Пожалуй, – шепотом согласилась Антония.
Ладно, утешал себя Адам, все, что было, – не более чем легкий флирт. Или просто игра его воображения. Короче, эта Тони – не для него. И она это откровенно продемонстрировала, удалившись под ручку с министром юстиции.