БАХ! Допив вино, Аркадий Борисович с размаху ударил бокалом по столу, по бокалу пошла трещина. Поросячьи глазки на красном лице бешено округлились и уставились на побелевшего Ефима. Сидевшие в дальнем углу бара двое мужчин настороженно оглянулись на них.
– Где кольцо моей матери?! – взвыл Аркадий Борисович.
– Я не знаю! – тут же выпалил Ефим.
– Отвечай, куда ты его дел! Отвечай, скотина!
– Я…
– Убью тебя, собака! Отвечай!
– Продал я его какой-то тётке здесь, в баре, – прохрипел полуживой Ефим.
– Какой тётке?!
– Не знаю!
– Где она?!
– Не знаю!
В ярости Аркадий Борисович так резко поднялся, что стул выскочил из-под него и с грохотом покатился в сторону. На шум из погреба вышел старик Ермолай, решивший всё-таки вмешаться, пока не поломали ещё что-нибудь из его имущества, но он лишь успел увидеть, как толстяк с перекошенным от гнева лицом достаёт из-за пазухи пистолет и направляет его на Ефима…
Выстрел разорвал тишину вокруг трактира.
* * *
7 декабря 2066 года. Казань.
Из окна в комнату лился яркий лунный свет, выхватывая из темноты лежащего на кровати больного старика, Михаила Робертовича Сафиуллина, и сидящего в изножье кровати юношу, его внука Алексея. Свет в комнате не включали, чтобы он не бил в глаза больному.
Сафиуллин тихонько постанывал, видимо, борясь с очередным приступом боли. Алексей, боясь нарушить молчание, держал его руку в своих ладонях.
– Алексей… – тихо позвал старик, лёжа с закрытыми глазами.
– Да, дедушка? Что-нибудь принести? – испуганно спросил Леша.
– Нет, не надо… Только… – Сафиуллин опять застонал.
– Дедушка, не говори, пожалуйста! – чуть не плача, воскликнул Лёша. – «Скорая» уже едет, дедушка! Подожди!
– Где Рита? – спросил он слабым голосом, который не на шутку встревожил юношу.
– Мама тоже едет. Дедушка, пожалуйста…
– Алексей… Лёша…
Сафиуллин открыл глаза и с нежностью посмотрел на внука. У Лёши на глазах навернулись слёзы, глотку сжало тугим обручем.
– Лёша, запомни… то, что я сейчас скажу, – прилагая неимоверные усилия, проговорил Сафиуллин и замолчал, сжав челюсти. Лёша знал: он удерживает стон, готовый вот-вот вырваться из его груди – и поэтому молчал.
– Лёша, вы с мамой должны опубликовать мои последние исследования, – делая паузу чуть ли не после каждого слова, сказал Сафиуллин.
– Последние исследования? – не понял Лёша.