Я тоже мясоед, – написала она поспешно. – Но не знаю, люблю ли баранину.
«Как ты можешь не знать? – веселый смайл. – Интригуешь просто. Тогда хотя бы расскажи, как ты выглядишь? Уверен, ты настоящая красавица»
Красавица взглянула в слепое вечернее окно. Там, будто в кривом зеркале, отражалось ее лицо с темными провалами, вместо глаз. Врать не хотелось, но и разочаровывать его тоже. Никто никогда не предлагал ей помощь, а он предложил. Но офис, даже опустевший, совсем не располагал к такого рода рассказам. Поэтому она собралась и пошла домой, намереваясь поработать после, перед сном. Цветная шапка так и осталась ночевать на столе.
При входе в квартиру Ксению Васильевну встретил пристальный мамин взгляд. Ее портрет висел на стене напротив, в спальне. Место над кроватью дочери мама выбрала сама еще при жизни. Оттуда просматривалась большая часть прихожей, и Ксения Васильевна почти в любой момент могла свериться со строгим камертоном материнских глаз: верно ли она живет? Сегодня, к примеру, она намеревалась жить неверно.
Ксения Васильевна села на удобный пуф, на минуточку прикрыла глаза и с наслаждением вдохнула знакомый запах своей квартиры. После медленно разулась, осторожничая с больной ногой, и одним движением поставила обувь на место. Поднялась, повесила пальто на плечики. Встала у большого зеркала в прихожей, неуверенно потопталась. (Что за обезьяньи ужимки, посмотри на себя! Докатилась, пишешь незнакомому мужику!) Чтобы написать хорошее, смотреть придется не как обычно, мельком, мимо души, а внимательно.
У меня темно-карие глаза, – запинаясь на каждом слове, набрала она. – Волосы каштановые, кудрявые. Короткие, за это дразнят Одуваном, – смайлик. Она напряженно, до морщины между бровей, всматривалась в нос, рот, шею. В грудь, – но о ней-то уж точно ни слова.
Очень белые зубы, – умолчала про щель между верхними передними. И в последний момент все же сорвалась: – Еще я слишком высокая. 180 см.
«Ого, классный рост! Но я выше – 186!»
Она улыбнулась экрану, ей даже стало немного легче дышать. (Такая дылда никому не нужна, мужики-то все мелковаты. А если еще и каблуки, как у приличной женщины, то коротать век либо с недомерком, либо одной). Как хорошо, что этот – не недомерок. Хоть она и не будет коротать с ним век.
«Ну, как твой салат?»