Казаев откинулся, ухмыляясь. Ненавижу этот его умудренный взгляд и снисходительную улыбочку.
– Ты живешь с ней в одном доме? – спросил он.
– Ну да.
– Ты регулируешь ее режим, питание, образ жизни, следишь за гардеробом?
– Конечно.
– Заботишься о ее душевном здоровье?
– Да.
– Трахаешь?
– Нет, блядь, я дрочу, купив себе девчонку для секса, – психанул я. Хотя последнее время так и делал, но возмутиться был обязан. До наказания у нас был секс. Тонны секса. – Что за вопросы, Артур?
– Открою тебе великую тайну, Кир. Это и называется отношения.
– Иди ты, – хохотнул я, стараясь не показать, что для меня это действительно открытие. – Отношения – это вообще размытое понятие. Конечно, мы с Дариной взаимодействуем, но в этом нет того смысла, который вкладываешь ты. Все временно, Арт.
– Ну, а сколько у тебя длилось взаимодействие с покорной по максимуму? Не со шлюхами из клуба, Кир. Просто с женщиной ты сколько был?
– Месяц?
Признаться, я не засекал, но скучал уже недели через две. И это при том, что мы играли преимущественно по выходным, редко виделись в будни.
– И два месяца с Лизанькой, – подметил Артур. – Кстати, ты ее уже убил за самолет? Заказать за упокой молебен?
Я засмеялся.
– Ты же атеист, Артур.
– И что? Это же не я буду за нее молиться. Честное слово, Кир, я не ожидал, что ты прилетишь.
– Мне нужно завтра встретиться с вашими магнатами. Они схватились за яйца из-за обвала рубля. А послезавтра уже нужно быть в Москве. Я никак не успел бы на поезде туда и обратно. Хотя придушить Лизку хотелось, да. Но сам виноват. Нужно было проследить.
– За всем не уследишь, дружище.
– К сожалению.
Я крутнул бокал, который Дарина оставила наполовину полным, и все же решил спросить Артура.
– Твои покорные когда-нибудь испытывали катарсис во время наказания?
– Что? – переспросил Артур.
Он прекрасно слышал, но не верил своим ушам. Понимаю. Я и глазам своим не верил.
– Катарсис во время наказания, – повторил я.
– Не бывает катарсиса во время наказания, Кирилл.
Я приподнял бровь, не соглашаясь с ним таким образом.
– Ты путаешь это со слезами боли, возможно?
– Нет. Она была почти без сознания.
– Из-за боли?
– Боль была терпимой. Я спрашивал, она просто не могла выносить напряжение и поэтому почти отключилась, а потом полились слезы.
– Мы говорим о Дарине сейчас?
– Разумеется.