– Что случилось, Степушка, – участливо поинтересовался Юра Ниточкин. – Это же фирменная водка! Не самопал осетинский! Ты любил когда-то выпить! Брался за рюмку, и в глазах твоих зажигались огоньки! Нежели годы сделали из тебя трезвенника?
– Вы не поверите! – вздохнул Степан. – Душа принимает, а вот желудок бунтует!
– К врачу надо, – усмехнулся Юра.
– Можете смеяться. Выпью чуток и начинаю умирать!
– Ты хоть знаешь, что с тобой? – в отличие от Юры Роберт был само участие.
– Догадываюсь, – махнул рукой Степушка.
– Так поделись проблемой с друзьями.
– Это долгая история.
– А мы никуда не торопимся, – Юра взял четвертинку огурца и вгрызся в неё зубами. – Времени у нас валом. Рассказывай!
Степушка с сомнением поглядел на приятелей.
– Могу рассказать. Мне не жалко. С чего начать, не знаю.
– С самого начала, – предложил Роберт.
– Да, – поддержал его Юра. – Как говорится, танцуй от печки.
– И где же та печка? – Степушка задумался.
Степану было уже хорошо за 30, когда он заполучил Валечку. Невеста – красавица, грудь, как у «Мисс Вселенная». Она нарочно носила летом облегающие маечки и кофточки, чтобы парни от восхищения укладывались штабелями.
Свадьбу сыграли не шикарную, зато весёлую. Казалось, живи и радуйся. Но не тут-то было.
Степушка был безразличен супруге. Замуж за него она вышла потому, что он подходил ей по всем параметрам. Старше на 12 лет, взрослый мужик, не мальчишка-сопляк. В то же время достаточно молодой. (Степушка ничего не домысливал, не фантазировал, Валечка объяснила ему всё в покаянном письме, кажется, совесть ее все же покусывала). А еще добрый, умный, с чувством юмора. Учитель русского языка и литературы с неплохой перспективой. Валиными действиями руководил банальный расчёт.
Впрочем, брак по расчету – не самая худшая вещь на земле. Любовь была-была и вот – нет ее. А расчет остается. И жили бы Степушка и Валечка долго и счастливо, и умерли бы в один день… Но времена изменились. В Россию пришел капитализм.
Люди стали создавать свои фирмы, занялись бизнесом, поставили ларьки, купили магазины, богатели, всё теряли и снова сколачивали состояние. И только Степушка оказался способен лишь на то, чтобы вколачивать в головы неучам знания. Он продолжал приносить в дом жалкую зарплату педагога. Молчаливо терпел унижение нищетой. А тут еще один за другим родились двое ребятишек. Денег перестало хватать даже на еду.