Стараясь не выдавать волнения, Джиллиан молча повела дочку к белому полицейскому джипу. Она помнила семью, жившую когда-то в соседском доме – за короткое время Миллзы стали ей родными.
– Да, мне очень повезло, что бабушкин дом выставили на продажу.
Когда продавец согласился на ее цену, Джиллиан посчитала это знаком судьбы. Впрочем, Уэберу ни к чему об этом знать. Как и о смутном чувстве тревоги, поселившемся тогда у нее в душе. Хотя манящий плеск морских волн заглушил сомнения: ведь дом среди дюн был единственным счастливым островком ее детства и единственным местом, куда она хотела бы вернуться.
Грейс проскользнула на заднее сиденье джипа, и Пятныш устроился у нее на коленях. Джиллиан села рядом с дочкой и вручила шефу Уэберу права и документы на машину. Тихонько потрескивала рация: невнятные голоса смешивались с ночной песней цикад. Откинув голову на спинку сиденья, Джиллиан закрыла глаза в надежде, что полицейский оставит ее в покое и перестанет бередить давние воспоминания. Лучше им оставаться в прошлом – вместе с проблемами переходного возраста и горем утрат.
Шуршала бумага – Джо Уэбер заполнял какие-то формы, – и Джиллиан задремала. Но следующий вопрос разом прогнал всю сонливость.
– Ваш муж тоже приедет?
К счастью, Грейс уже заснула, привалившись к ее плечу, и не могла слышать ответ.
– Мы в разводе.
Она не стала сообщать грустные подробности: как легко муж поддался чарам двадцатилетней девчонки, главным достоинством которой был размер груди. Самолюбие Джиллиан пострадало бы не так сильно, если бы разлучница оказалась гением ракетостроения или нейрохирургом.
Уэбер перестал писать и деликатно отвел глаза.
– Мне очень жаль. – Он сочувственно покачал головой, и Джиллиан едва не разрыдалась. – Нелегко вам придется, с двумя-то мальцами.
Она лишь молча кивнула в ответ.
– Многие соседи с радостью вам помогут, мисс Пэрриш, – к примеру, моя жена. Марта просто обожает детишек, у нас своих восемь. Так что можете ни о чем не беспокоиться.
– Спасибо! – с трудом выдавила Джиллиан.
А потом опустила голову и дала наконец волю слезам; теплые соленые капли падали на мягкие дочкины волосы. Грейс пошевелилась во сне и еще крепче прижалась к матери с довольной улыбкой на лице. Джиллиан вспомнила, как бабушка Пэрриш твердила, будто души детей заранее выбирают себе родителей. Она горько усмехнулась, глядя на свое заплаканное лицо в зеркале: как же вышло, что два поколения одной семьи так промахнулись с выбором?