Светка вздрогнула.
– Скоро Восьмое марта. Пригласим в класс ваших мам. Сначала покажем концерт, а затем устроим чаепитие. Поднимите руки, кто хочет петь в хоре.
Петь в хоре Светке не хотелось. Но она представила среди зрителей свою маму и первой подняла руку:
– Я хочу!
– Хорошо! Лес рук!.. Напоминаю, одежда на празднике – белые рубашки, блузки, – учительница задержала взгляд на Светке. – Поняла, Воробьёва? В школу нужно приходить в форме. А ты опять в синем свитере! Я тебе в дневнике писала. Мама читала?
Девочка опустила голову и промолчала. Её мама не читала учительские записи в дневнике и в школе давно не появлялась. Но на этот праздник придёт, дочь упросит её. Светка решила выучить песни и нарядиться не хуже Вики, соседки по парте, от которой не раз слышала обидное слово: «Нищенка!»
Вечерело. Светка шлёпала старенькими сапожками по подтаявшему снегу. Дверь подъезда оказалась закрытой на кодовый замок. Светка не знала кода. Запрокинула голову – окна тётиной квартиры смотрели на неё тёмными квадратами. Оставалось ждать. Света коротала время, переступая с ноги на ногу и подпрыгивая на крыльце дома. То и дело вытаскивала из кармана куртки носовой платочек и вытирала нос. Чтобы было теплее, натянула до бровей серую вязаную шапочку, нахлобучила поверх шапки капюшон куртки, отогнула завёрнутые рукава, пряча в них руки. С каждой следующей минутой ожидания становилось ещё холоднее и темнее.
Наконец к подъезду подошла женщина. Девочка шагнула ей навстречу:
– Тётя, впустите меня в подъезд…
– А ты к кому?
– К тёте Тане. Её пока нет дома… Впустите… погреться…
– Твоя тётя из какой квартиры?
– На восьмом этаже…
– А, к Татьяне? Это соседка моя, – голос женщины стал приветливым. – Заходи! А знаешь что? Пойдём ко мне. Вместе подождём твою тётю. Меня зовут Надежда Андреевна, а можно просто тётя Надя. А тебя как зовут? – Светка! – довольная, девочка побежала к лифту.
Подошли к двери, обитой коричневым дерматином.
– Проходи, Света. Сейчас тапочки дам.
Замёрзшие детские руки и щёки сразу почувствовали приятное тепло. Светка сняла куртку и осталась в тонкой водолазке.
– Ты легко одета. Без шарфа, – покачала головой Надежда Андреевна. – А ведь зима ещё не попрощалась с нами.
Гостья стащила сапоги, стянула надетые на носки полиэтиленовые пакеты. Прошла.