Море Серджиньо тоже не слишком понравилось. Оно было очень большим, соленым и главное – холодным! Нет, если немного побултыхаться, то привыкаешь. Но вначале, когда только заходишь, такое впечатление, что описался на морозе: «сверху тепло», а внизу… И лучше плюхнуться сразу целиком, пока плавки не коснулись поверхности воды, иначе очень неприятно. В целом, если сравнивать, то ванна – лучше!
Дядя Леша целый день просидел в дендрарии с друзьями, они пили пиво, курили и играли в карты. Учитывая, что он и в Москве делает то же самое каждый день (мама часто об этом говорила), непонятно, зачем надо было тащиться в такую даль? Тем более, они ни разу не искупались!
Когда солнце начало садиться, Серджиньо, кидающий в море камушки, сидя на берегу, услышал: «Золотунчик! Ихтиандр наш потомственный! – Дядька призывно махал ему рукой из дендрария. – Пошли, пора к “суаре” готовиться! Заставлять дам ждать – не по-джентельменски!»
«Дамами» оказались три тети, которых Артурик почему-то называл «девушками». Девушкой «для Сережи» была Аня (ну или их соседка Света), она, конечно, – уже взрослая студентка, но очень красивая! Одну «девушку» звали Алена, и похожа она была на селедку: такая же длинная, худая, с выпученными глазами. Вторую – Ольга, эта наоборот, была короткая и кругленькая, как пирожок. А третья была ну очень большой тетей! Наверно, как два дядя Леши или четыре Артурика, она все время громко смеялась и была похожа на Сережину геометричку Нелли Кузьминичну. Когда все разместились в курятнике, по трое на каждой из кроватей, дядя, словно фокусник, вытащил откуда-то трехлитровую банку с чем-то жидким и мутным, немного похожим на чайный гриб, но только темнее.
«Ну, сеньориты, пришла пора стереть границы стеснения и дать волю веселью и страсти! – Он разлил содержимое банки в шесть граненых стаканов, заранее выставленных на табурете между кроватями. – А дабы страсть была сладка… Вуаля!» В его руке оказалась коробка шоколадных конфет, которые мама хранила с Нового года и говорила, что они – «для особого случая». Случай, видимо, был «особый», потому что Селедка захлопала в ладоши, Пирожок запрыгала на кровати, а Тетя громко заржала!
Дядя взял свой стакан: «Предлагаю поднять бокалы… – он занес свой над головой. – За присутствующих здесь дам! Гусары пьют до дна!»