– Нет, повелитель. Я служу своему султану день и ночь.
– Сколько девушек наверняка об этом пожалели, – насмешливо сказал Ибрагим. – Вот тебе моя награда: я пришлю тебе одну из моих наложниц. Все равно я собирался ее казнить. Она была хороша, пока не стала дерзить. И перед смертью я ее награжу. Ты проведешь с ней ночь, она научит тебя всему. А ей есть чему научить девственника. А потом ты сам зашьешь ее в мешок и отдашь черным евнухам, которые бросят ее в Босфор. Сделаешь? – и султан требовательно посмотрел на юношу. – Подними глаза! Смотри на меня!
Ичоглан посмотрел на султана сквозь свои огромные и длинные ресницы, словно через паранджу, стараясь, чтобы его взгляд не был дерзким:
– Я сделаю все, что прикажет мой султан.
– Какие у тебя красивые глаза! Будь ты девчонкой, я бы тебя поимел. Впрочем, ты слишком уж тощий.
Ичоглан низко нагнул голову, погасив улыбку. Все знали о склонности султана к пышным женским формам.
– Ступай, – милостиво кивнул Ибрагим. – Завтра расскажешь мне, громко ли девчонка кричала, когда ее зашивали в мешок.
… Она кричала громко, но сначала от страсти. Наивная девушка вдруг подумала, что ее хотят отпустить. Выдать замуж, как это было заведено в султанском дворце, когда наложница наскучила Повелителю. И этот юный красавец, о счастье! Достанется ей в мужья!
Ей было всего семнадцать, глупышке. Маленькой девочкой ее привезли во дворец, где сделали из нее усладу для властелина, научив всем тонкостям плотской любви.
Исмаил не сдерживал себя, главная ценность наложницы – ее влагалище влажное и узкое, несмотря на то что девушка давно уже не была девственницей. Рабынь султана тренировали часами, заставляя танцевать, не расплескав ни капли жидкости, впрыснутой во влагалище, и только сдав нелегкий экзамен, они бывали допущены к ложу Повелителя.
Любимый ичоглан султана тоже держал сейчас экзамен. Женские чары не должны быть сильнее преданности правящей династии. Чувствуя, как в нем взрывается очередной фейерверк, так что низкий потолок маленькой убогой комнаты становился похож на небо, усыпанное звездами, Исмаил старался не думать о том, что будет утром.
– Еще… еще… – стонала девушка, беспрерывно гладя его мускулистую спину и плечи и не стесняясь слезинок, то и дело катящихся по ее щекам. Слезы счастья от неимоверного наслаждения. Она первая у этого красивого юноши, который познал сегодня женщину. Разве можно такое забыть?