Мне было противно от самой себя. У меня никогда не получалось хорошо врать. Но мне пришлось это делать, рассказывая о своих делах.
Только с Пашей, я могла говорить обо всем. Мне очень хотелось рассказать ему про Яна. Но это категорически запрещено. Если бы об этом узнал брат, то ничем хорошим это бы не закончилось. Паша очень вспыльчивый.
– Лер, – сказал Паша, взяв меня за руку. – Мне больно смотреть и думать, как ты здесь живешь с родителями…
– Я понимаю, к чему ты клонишь, – перебила я брата. – Нет. Я не перееду отсюда. Об этом, я говорила тебе уже не один раз. Может, ты уже прекратишь спрашивать у меня об этом?
Паша покачал головой, ухмыляясь.
– Нет. Ну а вдруг ты передумаешь.
– Не передумаю.
– Да почему? – закричал брат.
Я хмуро посмотрела на него. Мне никогда не нравилось, когда Паша кричал. Глаза сразу стали мокрыми. Черт возьми, по моим щекам полились слезы. Я смахнула их рукой.
– Лер, извини, я не…
– Паш, все нормально. Правда.
Я пыталась убедить Пашу, что все хорошо, но мне следовало бы сначала себя в этом убедить. Все было далеко от хорошего.
– Малая, прости. Мне не следовало…
– Прекрати. Если ты еще раз извинишься, то я тебя ударю.
Брат улыбнулся и обнял меня.
– Когда ты уезжать?
– Ты меня выгоняешь? – поддразнил меня Паша, ухмыляясь. В ответ, я покачала головой. – Через два часа.
– Понятно, – мое лицо сразу изобразило грустную улыбку.
За два часа, я чувствовала себя действительно маленькой счастливой девочкой. Брат смог поднять мне настроение. Я смеялась, улыбалась. Я была счастлива.
Отпускать Пашу, было очень больно. Мне хотелось уехать с ним. Оставить в этом городе все свои проблемы, и просто уехать.
Как только дверь закрылась за братом, на моих глазах снова появились слезы. Слезы обиды, отчаяния и боли.
Что, черт возьми, происходило? Почему я так часто плакала? Я превратилась в истеричку и плаксу. А ведь до того момента, я была сильной девчонкой, которую нельзя было сломать.
Все изменилось.
Мне действительно не хотелось уезжать из этого города. Здесь была Юля, Ян. Пусть он меня и ненавидел, но я его безумно любила. Сотников причинил мне адскую боль. Как физическую, так и душевную.
Я никак не могла показать Паше, свои истинные эмоции.
– Филатова, ты реально дура, – тихо прошептала я. Это были те самые слова, которые говорил мне Ян.