– Ура! – Бри радостно подпрыгнул на доске и закрутил её ногой, как скейтбордист, еле успев прыгнуть на нужную сторону и приземлиться на воздух над водой.
Парни ступили на твёрдый холодный кафельный пол, и к ним подошли две девушки, чтобы повесить на грудь маленькие золотые медальки. Пока одна из награждающих девушек пыталась повесить Бри на шею медаль, он всё выискивал взглядом Иенну, счастливо машущую ему руками. Миен же от волнения слишком резко наклонился к девушке, но она успела увернуться и победно повесила на эльфа первую в его жизни награду.
Золото на груди Бри блестело в свете прожекторов, а в сердце юноши распускалась непоколебимая уверенность в своих силах. Он, никогда не имевший и доли той поддержки, которую оказывали родители своим детям, вдруг понял, что свою жизнь может построить только он сам, и сейчас как раз тот момент, когда Бри закладывает фундамент будущего – его и Иенны. Эфемерные мечты той секунды, когда он увидел своё имя на объявлении в школе, вдруг стали вполне осязаемыми.
– Дорогие друзья! – вдруг закричал неунывающий комментатор, а в динамике послышалось шуршание упаковки арахиса. – Через несколько дней продолжение банкета, Бри Нальвас и Миен Раталли примут участие во втором туре! Не пропустите! С вами был Греор Новак, хорошего дня!
Павшая звезда
Аттурция сидела за широким ампирным туалетным столиком со множеством золотых завитков из дерева и ласкала лицо мягкой пушистой кисточкой для пудры. Её взгляд был опущен на множество теней и помад, громоздившихся у зеркала, в котором отражалась её безупречная внешность. Она отложила кисть и стала расчёсывать длинные белые волосы, когда в комнату вошёл Савальм.
– Я тут подумала… – начала тонким голоском женщина. – Что, если нам завести ребёнка?
Савальм еле заметно усмехнулся, но Аттурция всегда видела лишь то, что нужно было именно ей, и приняла его ухмылку за одобрение.
– Только грудничка я не хочу. Хочу взять кого-то из детдома на пробу – уживусь ли я с ним… или с ней, – Аттурция откинула расчёску на кровать и встала.
Савальм ретировался было к выходу, забыв, за чем зашёл, но уйти не успел – Аттурция закрыла перед ним дверь.
– Мне одиноко, а ты совершенно не обращаешь на меня внимания… – протянула она. – Постоянно занят, постоянно в работе, а я скучаю среди этого хлама и кладбища скульптур, – Аттурция наивно приподняла бровки, но Савальм как смотрел на неё устало, так и продолжил. Казалось, он умер и окаменел вместе со своими творениями.