Провожу ладонями от кончиков пальцев до предплечий. Она снова вздрагивает. Зажимаю бёдрами ноги, чтобы не сбежала.
– Ничего не будет, не бойся, – слишком резко, чтобы её успокоить. – Ты должна привыкнуть ко мне. Времени мало, но ты же будешь стараться?
– Буду, – голос её звучит отстранённо. Только мёртвой статуи мне не хватает рядом. Варшавин будет безумно рад меня обстебать, смешать с грязью и снова послать куда подальше.
Я отпускаю её и поднимаюсь. Я большой, а она кажется хрупкой и очень юной. Поднимаю её подбородок. Смотрю в глаза. Она взгляд не отводит, но её всё же слегка трясёт. Я чувствую дрожь её тела. Не прикасаясь. Улавливаю пальцами, что едва-едва касаются кожи.
Наклоняюсь и прижимаюсь губами к губам. Свежие. Нежная. Пахнет мятой. У поцелуя холодный вкус. Отстраняюсь.
– Ты целовалась когда-нибудь?
Она проводит языком по губам, словно пытается тоже уловить вкус. И почему-то именно это отдаётся толчком внутри. Жаром в паху. Ядом в жилах. Не отвечает. Медлит. Хочет солгать?
– Сколько тебе? – я знаю ответ.
– Девятнадцать. И да, я целовалась.
– Нечасто, судя по всему.
– Нечасто, – распрямляет она плечи. Почти вызов. Дурочка. Это скорее достоинство, чем недостаток. И тут меня осеняет.
– А сколько мужчин побывало в твоей постели?
Прищурившись, слежу за её лицом. За малейшим колебанием. За мимикой. Эмоциями. Она неискушенна – это я понял. Насколько – сейчас выясним.
– Двое, – в глазах её сверкает и тухнет насмешка. Девочка хочет поиграть? Ну, что ж. Не стоит её разочаровывать.
– И как? Ни один из них не научил тебя целоваться?
– Скорее, я одаривала их поцелуями, – разводит она руками, мечтательно улыбаясь.
И мне хочется стереть эту улыбку. И эту мягкость. И свет в глазах. По-настоящему искренний. Неужели я ошибся?..
– Покажи, как ты это делала, – хотел холодно, вышло с хрипотцой.
– Боюсь, вам не понравится, – она хихикает, как школьница. Впрочем, она и так почти со школьной скамьи.
– Тебе, – поправляю машинально и злюсь. Неужели так сложно запомнить? – Мы договорились на «ты».
– Боюсь, тебе не понравится, – послушно исправляется она, но улыбка её тухнет. Глаза перестают блестеть, а она снова каменеет, как клей «Момент».
– Я рискну.
Она подходит ко мне. Встаёт на цыпочки. Мне приходится нагнуть голову, чтобы ей было удобнее дотянуться. Перед тем, как прикоснуться ко мне губами, она приглушённо фыркает, сдерживая смех. А затем смачно целует меня в нос и оба глаза.