– Есть предложения лучше?
– В первую очередь я хочу узнать, почему вместо того, чтобы бросаться на помощь Сарвиллу, ты выбираешь совершенно иное направление. Если честно, мне стало даже немного обидно за друга.
– Ты хочешь узнать почему я не бросаюсь спасать Сарвилла сейчас, когда благодаря тебе мы потеряли драгоценное время, когда еще можно было что-то сделать?
Алхимик только сложил руки на груди и фыркнул в ответ.
– Потому что с меня достаточно невинных жертв, – сдалась наконец серебряноволосая. – Знаешь, сколько людей погибло, когда Сар спасал меня?
– Достаточно невинных жертв? Хорошо. Тогда как ты поможешь нашему другу, отправившись в Творс? Будешь воевать с Дордонией? В таком случае, по-твоему, жертв будет меньше?
Лиана подошла к окну и бросила взгляд на стены Дастгарда, которые возвышались далеко за слоем опускавшейся на дорогу пыли.
– Мне не нужна армия. Мне нужна поддержка нескольких волшебников. С их помощью мы сможем освободить Сарвилла из Башни Стихий без жертв, понимаешь?
– А если к тому времени, как мы приплывем обратно, медведя уже не будет в живых? Ты говоришь с такой уверенностью, будто он едет путешествовать в Южные Земли, а не в место, где магов приговаривают к смерти.
– Мы успеем, – неуверенно ответила принцесса.
– То есть ты не знаешь успеем мы или нет?
– Нет.
– И готова пойти на риск потерять любимого человека, ради тех, кто тебе вообще не знаком? – Седрик нахмурил брови и неприятно скривил лицо.
– Не знаком? Я наследница из королевской династии, алхимик. Я несу ответственность за каждую жизнь в этой стране. Мне не нужно знать кого-то лично, чтобы беречь его жизнь. Разве медведям, которые не делают ничего просто так, этого не понять?
Каждый из касты медведей всегда считал себя выше всех остальных, потому что сумел перебороть систему, благодаря которой другие жители Дастгарда делились на аристократов и простолюдинов, а они смогли избежать этого. Поэтому любое замечание в сторону того уклада жизни, к которому привыкли в Медвежьем квартале задевало за «живое» даже самых сдержанных его представителей.
– Мы делаем гораздо больше, чем любые короли, королевы и принцессы, – произнес алхимик, чья гордость была уязвлена. – И если на то пошло, то согласно последним полученным мной сведениям, ваше королевское величество с большим удовольствием бросит того, кто рисковал своей шкурой ради ее освобождения, выгораживая поджатый хвост за незаурядную эрекцию.