– Нет. Я сюда по поводу трудоустройства пришел.
– И кто вас сюда пригласил?
– Никто. Я сам пришел.
– Завод не работает. Так что вы не по адресу, – с раздражением проговорил инженер и заспешил восвояси.
Подметки новеньких полуботинок Крючкова вновь замелькали мимо ангара, рядом с которым уныло стояли холодные грузовики. Прижимая портфель к животу, Павел плелся на проходную. Порывы осеннего ветра гудели в поддонах, сваленных грудой на пандусе, и волокли от закрытых ворот по асфальту пустую коробку.
План поиска работы с оббиванием порогов закончился полным провалом. Обойдя с десяток организаций, Павел сдался. К концу недели он был вымотан, обессилен, простужен и близок к отчаянию. Так он оказался перед начальником железнодорожной станции, и тот, деловито пошевеливая пышными усами, сообщил, что в ремзону его взять не может, но, ввиду недостатка технических средств, привлечет в качестве грузчика: разгрузить товарный вагон стоит триста рублей. Пять мужиков управляются с этой работой за три часа.
– И ты хоть завтра можешь присоединиться к бригаде.
– Пятидесятитонный вагон и триста рублей на пятерых заработку. – Павлу вдруг захотелось треснуть по голове похожего на твердого майского жука начальника станции. Но он проговорил только:
– Разгружай сам свои вагоны, мудрило.
Матери, которая в это время мыла полы, Павел сообщил, что начальник станции – жлоб и гад.
Добравшись до дома, Крючков налетел на заметно надрызгавшегося алкоголем соседа Валеру Манилова и неожиданно для себя заявил о желании присоединиться к веселью. Через десять минут они очутились на рынке и по настоянию Валеры купили водку у «проверенных азербайджанцев». «Золото славян» – так называлась водка.
– Никогда она меня еще не подводила, – ответил на этот раз немногословный Валера, когда Павел выразил подозрение, что это какая-то ядовитая дрянь. – Пить можно, убирает в хлам, – уточнил Валера.
Аргументов для возражения не было. И «Золото славян» перекочевала во внутренний карман куртки Манилова.
Распивать водку соседи решили в тепле – на лестничной клетке подъезда. После первой же стопки у Павла замутилось сознание, но его собутыльник заметил, что так оно и бывает. «Но, когда хлопнешь вторую, а затем третью, – объяснял он, – тогда отпускает. Выводит на другой уровень ощущения и миропонятия».