С чего все началось? Началось все с проклятого старого бедуина, которого я повстречал где-то на краю Сахары и который всучил мне тот старый, потемневший от времени папирус. Точнее – потрепанную связку листов, прошитых по левому краю высохшей, замусленной веревкой, сделанной из кокосового волокна… Но обо всем по порядку.
1999 год оказался для меня особенно удачным. Бизнес был на подъеме, я наконец отремонтировал и обставил недавно купленную квартиру, разобрался с дантистом (к которому ходил, как на работу, почти месяц), уладил дела с неумеренным денежным аппетитом бывшей супруги путем заключения мирового соглашения относительно алиментов – одним словом, в миллениум я вступал без каких бы то ни было хвостов, долгов и невыполненных обязательств.
Наступление нового тысячелетия я решил встретить по-особому, ведь не каждый день происходит такое, поэтому приобрел тур не куда-нибудь, а в Лапландию, за полярный круг. Саамы, северные олени, красочное сияние в полнеба, специально отстроенный для туристов в недрах горы дом Санта Клауса – в общем, экзотика согласно прейскуранту. Однако наступающий год, видимо, обещал быть не столь удачным, как прошедший, поскольку за пару дней до отправления я где-то подцепил простуду и еще в самолете почувствовал себя не слишком хорошо. В продолжение всего пребывания на отдыхе пришлось лечиться, используя имеющиеся в наличии подручные средства: от дорогущих таблеток, выписанных местным, бестолковым и медлительным, словно ленивец, доктором, до чисто русских народных средств, вроде водки с перцем, водки с чесноком и просто водки безо всяких посторонних добавок. Катание на горных лыжах в свете упомянутого, накрылось медным тазом. Даже от походов в аквапарк, который располагался здесь же, в гостинице, пришлось воздержаться. Преисполнившись мизантропии и напялив толстый «хемингуэев-ский» свитер, я сидел в баре рядом с камином и лечился финской, почему-то 30-градусной водкой с длиннющим и труднопроизносимым названием. В преддверии Нового года, как многие помнят, наш тогдашний неравнодушный к спиртному президент выкинул свою последнюю «загогулину» – объявил всем, что уходит в отставку. Новогодний праздник был изрядно подпорчен, поскольку большинство наших соотечественников после этой новости ходило с озабоченными лицами и куда-то непрерывно названивало по мобильным телефонам. Наконец все кое-как выпили, закусили и пошли в тундру встречать Новый год: там было оборудовано специальное место с костром и ряжеными саамскими шаманами, которые плясали вокруг огня, непрерывно били в бубны и призывали духов гортанными ритмичными завываниями. До места пришлось идти пешком по каким-то снежным колдобинам, и я набрал полные ботинки снега, так что если бы не спасительная фляжка с коньяком, которую я предусмотрительно захватил с собой, болезнь бы меня окончательно скрутила. А так на следующее утро я встал почти здоровым. От отеля организовывались поездки по тундре на оленьих упряжках. Решив, что это развлечение не нанесет моему здоровью ощутимого ущерба, я оплатил поездку и отправился на базу, где паслись эти окутанные ореолом романтизма животные. До того дня мое знакомство с северными оленями ограничивалось сказкой Андерсена «Снежная королева», которую я читал еще в детстве. Там северный олень был описан как большое, гордое животное, идущее вперед сквозь снег и пургу, несмотря ни на какие преграды и происки темных сил… На деле это оказалось низкорослое, плюгавое создание, которое то и дело гадило, а во время бега хрюкало, как поросенок, и вываливало набок длиннющий, весь в перетяжках, будто булонская колбаса, язык. Сани оказались без полозьев, по сути это было просто большое корыто, в котором я вынужден был трястись почти час, ощущая пятой точкой все особенности местного рельефа. Погода во все время моего пребывания на «отдыхе» была по большей части хмурая, так что никакого северного сияния я так и не увидел. Кроме всего прочего в нашем отеле отдыхала группа работников небезызвестного «Норильского никеля». Веселились они на «полную катушку», в рамках, естественно, того, что им позволяла не сильно развитая фантазия. От этого отдых всех остальных изрядно страдал. Одним словом, начало года явно не складывалось.