Когда я немного подросла, летом, в жару, мы, дети, иногда спали на веранде, смотрели на рассвет, болтали и грызли семечки, почувствовав, что родители нас не могут услышать и можно немного посвоевольничать. В такие моменты мне не было страшно находиться на этой темной веранде.
Я очень хотела ходить в школу, потому что мне не нравилось спать во время тихого часа в садике. Бабушка научила меня писать и читать еще в дошкольном возрасте. Я была хорошо подготовлена, но время обучения в начальной школе вспоминаю с содроганием.
На первом уроке учительница нас спросила: «Кто умеет читать?» Таких в классе оказалось только двое: я и мальчик Андрей. Учительница попросила почитать вслух. Я начала читать. Букварь оказался на чувашском языке, а я училась читать по русскому букварю. Так что получилось не очень хорошо. И тогда, вместо того чтобы похвалить, учительница произнесла: «Дети, как вы думаете, кто прочитал лучше?» А потом сама же и ответила: «Конечно же, Андрей прочитал лучше». Примерно в таком же духе прошла учеба в моем первом классе. Первая учительница, Тамара Алексеевна, меня за что-то невзлюбила. Как бы я ни старалась, я никак не могла получить вожделенную звездочку, которую вклеивали в специальную тетрадь за хорошую работу. Учительница меня просто не замечала, а я приходила домой и плакала. После того как обучение в первом классе закончилось, она ушла в декретный отпуск. И слава богу.
Вторая учительница, Ольга Михайловна, была властной и строгой. Я ее боялась. Один раз она, кажется, порвала мою тетрадь только за то, что я написала «Классная работа» и оставила при этом всего одну пустую строчку после предыдущего упражнения, а не две, как полагалось.
При этом Ольга Михайловна считала меня очень умной и начитанной и давала мне какие-то особые задания. Я лучше всех знала ответы на все вопросы, когда проводились викторины. В этом мне не было равных.
Уроки я все время делала самостоятельно, родители в учебу почти не вмешивались.
Я не любила математику. Помню, во втором или третьем классе у нас были какие-то книжечки для самостоятельной работы. Надо было постоянно понемногу выполнять задания, а потом учительница должна была собрать тетради для проверки. Я задачки из книжки не решала и откладывала все на потом. Однажды на переменке я ляпнула, что решила четырнадцать страниц. Потом мне было стыдно признаться, что я даже не начинала выполнять задания. Когда я пришла домой, рассказала все папе, и мы вместе решили за один вечер задачки на тринадцати страницах. На большее у меня просто не хватило сил. После этого папа говорил, что я настырная и добьюсь того, что мне надо, во что бы то ни стало.