Я смотрела, как он опустил голову на стол. Он тонул, захлебывался, позволяя волнам вины и стыда захлестнуть его. Картина на стене ресторана, изображавшая Посейдона, словно дразнила меня. Я видела на ней Пашу Моради, восставшего из глубин, собирающегося пронзить Хафиза своим трезубцем.
Нет.
Он забрал мальчика. Но мужчину он не получит.
Я обняла Хафиза. Я стала баюкать его. Убрала с его лица прядь волос. Я собрала расплывающиеся куски и сложила их воедино. Когда он наконец взглянул на меня, я поцеловала его. Когда он отвернулся, я поцеловала его. Я сцеловала с него слои въевшейся скорби, чтобы он вновь почувствовал себя чистым. Я отдала ему все, чего хотела бы для себя. Любовь, и нежность, и желание принадлежать. И постепенно он повернулся ко мне в темноте и прижался лбом к моему.
Я стянула с плеч лямки своей ночной сорочки и заставила его поглядеть на меня. Моя кожа светилась красным, желтым, зеленым. Я взяла его руку и прижала к своей мягкой, теплой плоти. Он ахнул и наконец позволил себе дышать.
– Шейда… – Он обхватил меня и приподнял.
Мы занимались любовью, вцепляясь друг в друга из чистого эгоизма. Ему нужно было спрятаться от боли, а я так хотела быть желанной. Мы были связаны большим, чем наши золотые обручи. За нами охотился один и тот же хищник, и я знала: когда Хафиз, беря меня, прикрыл мое лицо, так будет всегда.
10 ноября 1995 года
Я достала алое пальто, которое Хафиз купил мне той первой зимой. Оно уже немного обтрепалось, но все равно напоминало мне о горячей пицце и юных мечтах.
Я повезла детей в общественный центр. Заин начал вместо плавания заниматься игрой на гитаре.
– Ненавижу! – говорил он про уроки плавания для начинающих.
– Но это важное, полезное умение. Надо научиться плавать.
– На будущий год. Ну пожа-а-алуйста? – и сделал щенячьи глаза. Мы поддались и купили ему гитару.
Наполненные его музыкой, уроками рисования Наташи и моими показами домов, выходные всегда проходили бурно. Оставив детей на занятиях, я поехала за покупками.
– Пожалуйста, с вас 84,56.
Я протянула кассирше карточку.
– Шейда?
Я взглянула на нее внимательнее.
– Марджана? – Бывшая жена Хуссейна. Когда-то моя невестка.
Она вернула мне карточку. Казалось, ей было неловко.
– Я только начала тут работать.
– Как твои дела?
– Хорошо. – Она взглянула на очередь за моей спиной. – А как Мааман?