- А у меня голова, по-твоему, резиновая что ли? – проворчал
Шокер.
- Тебе по должности положено знать больше. И ты знаешь. У тебя
есть ориентировки, сводки, всякая информация по каждому человеку,
за которым вы охотитесь…
Шокер смотрел на меня с неожиданной грустью.
- Да, это всё есть. Только не у меня, а у Лали, в файлах. И я не
заучиваю их содержимое наизусть.
- Я тебя не спрашиваю о том, кого вы ловили пять лет назад в
дождливом сентябре. Я говорю о человеке, который у вас в разработке
сейчас! И не говори, что не помнишь! Лучше уж скажи правду, почему
не хочешь просто ответить на мой вопрос!
Шокер тяжело вздохнул и с шумом выдохнул. Потом расцепил
скрещённые на груди руки и звонко хлопнул себя по бёдрам:
- Хорошо! Пожалуй, последнее будет и в самом деле правильно. Я
тебе скажу, почему не хочу отвечать на твой вопрос, - он посмотрел
в мои глаза и твёрдо сказал. - Я не допускаю никакой личной
вовлечённости моих людей в судьбу наших объектов. Это ни к чему
хорошему обычно не приводит. Поэтому я никогда не даю моим людям
никакой информации, кроме той, которая нужна для поимки объекта.
Так понятно?
- Понятно. Но я не твой человек!
- Мы уже это обсудили утром. Сейчас – мой. А учитывая, что ты,
пусть и ненадолго, побывала у Тайлера в руках, я тем более не имею
право ничего тебе говорить.
- Почему это?
- Есть такое психическое состояние… Оно по иронии судьбы носит
имя этого славного города, - усмехнулся Шокер. – И твой ночной
визит с вопросом о Тайлере наводит меня на мысль, что вдобавок к
синякам и рассечённой брови ты и стокгольмский синдром себе уже
заработала…
- Ерунда какая!
Он развёл руками:
- Я тебе объясняю, как это выглядит со стороны объективного
наблюдателя.
- Это ты – объективный наблюдатель?
- Стараюсь им быть, - пожал плечами Шокер.
- Хорошо. Тогда вылечи поскорее мой синдром. Напугай меня,
расскажи о Тайлере самую страшную правду, чтобы у меня даже в
мыслях не было ему сочувствовать…
- Иди спать, Апрель! – отрезал Шокер.
- Тебе что, совершенно безразлично, в чём виновны те люди, за
которыми ты гоняешься? И виновны ли они вообще?
- Я уверен, что виновны. В мои обязанности не входит ни
устанавливать их вину, ни опровергать её, - устало сообщил Шокер. -
Над этим долго и успешно работали другие люди, и у меня нет
никакого основания и никакого права подвергать сомнению их
профессионализм и компетентность. Я не делаю и не перепроверяю
чужую работу. Я делаю свою. И ты сюда прислана, чтобы помочь мне
делать мою работу, а не мотать мне нервы всяким вздором!.. Я тебя с
твоими претензиями не посылаю лесом только по старой доброй памяти.
Всё, отправляйся спать немедленно!