Помедлив, я кивнул.
– Не возражаю, но после этого спрячьте бутылку. Желательно так, чтобы я не смог ее отыскать. И начинайте уже говорить.
Прятать коньяк Самуил не стал, но, выпив, сел на диван, предложив мне расположиться на кресле.
– Мне кажется, вы слишком молоды, чтобы помнить глозианский конфликт, Руслан? – начал он.
– А мне кажется, что вы не настолько старше меня, чтобы говорить подобные фразы, – парировал я.
Самуил со смехом вскинул руки.
– Согласен! Когда конфликт закончился, вы, по всей видимости, еще не родились, а я был ребенком. Но чем он закончился, знают все. Это нельзя назвать победой, но глозиан мы остановили. Подписали мирный договор… потеряв три с половиной планеты.
Я подавил зевок. Хотелось услышать что-то новое, а не строчки из учебника новейшей истории. Но Самуил решил, что без этой преамбулы не обойтись.
– Худой мир лучше доброй ссоры, – наставительно произнес я.
– Вы не представляете, Руслан, насколько он худой… – куда-то в сторону произнес Самуил. – Но к этому я еще перейду. А знаете ли вы, почему мы смогли остановить армию Глоза?
Он ждал ответа и мне пришлось пожать плечами.
– Торжество человеческого оружия. А также беспримерный героизм и все такое прочее. И вообще, наше дело правое.
– Безусловно, – Самуил усмехнулся. – И про правое дело, и про героизм – поддерживаю без всякой иронии. А вот насчет торжества человеческого оружия не все так просто. И по мощи наступательного вооружения, и по совершенству оборонительных систем мы врагу уступали.
Я вздрогнул. Не знаю даже, от чего больше – от услышанного признания или от жесткости, с которым Самуил произнес слово «враг». Сейчас, в пору подчеркнутого дружелюбия и взаимного расшаркивания между двумя расами, предпочитали, даже вспоминая прошлое, употреблять эвфемизмы «противник», «сторона конфликта» и тому подобное.
– Никогда не задумывались, Руслан, почему, остановив наступление врага, мы не вернули себе утраченное? Почему не пошли дальше, почему не добились настоящей победы? Нет, не надо цитат, скажите свое мнение?
– Боюсь, кроме цитат мне нечего сказать, – признался я. – Недостаточно информации. Что-то мне подсказывает, что этой информации есть у вас, и вы мне сейчас ответите на свой же вопрос.
Самуил улыбнулся. Черты лица, только что напряженные и жесткие, разгладились.