Следующие несколько дней Гриша ходил, словно окрыленный, но старался избегать общества Матвея: когда Матвей приходил в антикварную лавку, то он предпочитал рыться на складе или же прятаться среди стеллажей, переставляя товар с места на место. Им постепенно начинала овладевать мания преследования. «А если Матвей узнает, что же будет?» – всплывала в голове тревожная мысль. Свой телефон он всегда носил в кармане и предпочитал выключать. Каждый вечер он уединялся в комнате, лез под одеяло, где было тяжело дышать и переписывался с Натальей.
Прошло ровно пять дней с момента заключения устного соглашения, но юнец так и не появился. Поликарпов кружил вокруг Матвея, подстрекая уже наконец вскрыть посылку. Опечатанная коробка мирно стояла в кабинете Матвея, но каждый раз обращала на себя внимание Поликарпова, заходившего в кабинет по тому или иному поводу. Однажды он, якобы в шутку, предложил вскрыть коробку и подменить все ценные предметы, но моментально встретил отказ. Матвей был насторожен расхитительскими желаниями своего помощника, вследствие чего начал запирать кабинет в свое отсутствие и даже обернул коробку редким, ярко-фиолетовым скотчем.
Под вечер Поликарпов постучался в директорский кабинет и учтиво попросил разрешения войти.
– Уже шестой день пошел, – сказал он и уселся напротив начальника.
– Пятый, – парировал Матвей. Он конечно же догадывался о цели визита своего коллеги.
– Да может в ней вообще ничего нет! – вскочил Поликарпов с кресла и потянулся к коробке. Он поставил ее на стол перед Матвеем и протянул ему канцелярский нож. – Не придет мальчишка, у него три дня было, – спокойно произнес Поликарпов и засверлил взглядом.
Матвей посмотрел на черный корпус канцелярского ножа, затем на Поликарпова. Он принял его подношение, щелкнул лезвием и вспорол коробку. В голове крутилась мысль о том, что же может быть упрятано в ней. Подстрекатель подошел к двери и заглянул в торговый зал. Он рыскал глазами между стеллажей, надеясь, что откуда не возьмись не прискочит юнец и не сорвет все планы.