15 октября 1941 г. «Правда» вышла с призывом: «Кровавые орды фашистов ползут к центам нашей Родины, рвутся к Москве. Остановить и опрокинуть смертельного врага!». В этой обстановке срочно требовалось перекрыть дорогу врагу, резервов не было. Московский городской комитет призвал коммунистов к организации коммунистических батальонов. К 16 октября во всех 25 районах Москвы было закончено формирование батальонов, куда влились 11693 бойцов и командиров. Бойцы батальона Краснопресненского района писали своим землякам: «Мы, клянёмся, что не уроним твоей чести, Красная Пресня; будем биться за тебя, за Москву, за великую Советскую власть. Все отдадим, кровь и жизнь не пожалеем, чтобы отбросить врага, уничтожить кровавых фашистских захватчиков». Маршал Советского Союза Г. К. Жуков писал, что, когда меня спрашивают, что больше всего запомнилось из минувшей войны, я всегда отвечаю – битва за Москву. Для усиления обороны ставка ВГК во главе с И. В. Сталиным проявила высокие организаторские способности и на слабо укреплённые участки под Москвой были направлены соединения и корпуса из Дальнего Востока, Средней Азии и других регионов. Из резерва Ставки ВГК были выдвинуты 7 кавалерийских дивизий и 15 вновь сформированных танковых бригад. Кроме этого, на передовые рубежи направлены батальоны и группы, сформированные из курсантов Москвы и Подмосковья и воздушно-десантные войска. Командовать Западным фронтом назначен Г. К. Жуков.
К 20 октября 1941 г. передовые немецкие танковые части находились менее чем в ста километрах от столицы, хотя сопротивление советских войск нарастало. Начальник немецкого генерального штаба Ф. Гальдер в своем дневнике записал: «Сведения с фронтов показывают, что русские всюду сражаются до последнего человека…». И это была правда, хотя нынешние фальсификаторы истории на западе и в России пытаются доказать, что страну спасло не мужество советских солдат и офицеров, а «господин мороз». Видя яростное сопротивление русских, фашисты не могли понять, почему, несмотря (по их разумению) на тиранический режим и катастрофические последствия первых мощных ударов, Красная Армия, флот и народ не сложили оружие, не сдались на милость победителям. Здесь уместно вспомнить слова отставного царского генерала в городе Орле, который на вопрос фашистского генерала Ф. Гудериана о стойкости русских сказал: «Приди вы двадцать лет назад, мы встретили бы вас с распростертыми объятиями. Но теперь слишком поздно. Мы только что начали вставать на ноги, и тут появились вы и отбрасываете нас на двадцать лет назад… теперь мы сражаемся за Россию, а в этом мы все едины». (7). Но фашисты были уверены, что победа за ними. Командование группы армий «Центр» 12 октября получило директиву: «Фюрер решил, что капитуляция Москвы не должна быть принята, если она даже и будет предложена противником. Всякий кто попытается оставить город и пройти наши позиции, должен быть обстрелян и отогнан обратно… Ко всем остальным городам также должно относится то, что перед захватом они должны быть уничтожены артиллерийским огнем и бомбардировочной авиацией… Следует как можно скорее отрезать город от путей, соединяющих его с внешним миром».