– Так я выключу весь свет, приказ есть приказ. – Соколов поднялся с дивана, для того что бы обесточить светильники под потолком и на столах.
– Серафима абсолютно перестала что-либо видеть и ей пришлось снять тёмные очки. Опустив голову, она приложила руку козырьком, прикрывая свой подбитый глаз.
– Что скажете коллега? – Спросил Звягинцев.
– Вы думаете, в нашем случае насилие, с отягчающими обстоятельствами?
– Похоже. Нужно дождаться заключение патологоанатома.
– Серафиме была понятно, что синяк не укрылся от чужих взоров и это её в начале смутило, а затем привело к мгновенной вспышке раздражения. Она попыталась ответить колкостью, и откинувшись на спинку стула, потеряла под собой точку опоры, с шумом, шлёпнулась на спину.
– Оба весельчака, заглядывая под стол, поинтересовались:
– Вы не ушиблись?
– Как этот стул оказался здесь, его давно нужно было отнести в ремонт? – Как будто сетовал Звягинцев.
Серафима поднялась на ноги, её душила обида и в глазах навернулись слезы. Она молча покинула кабинет, направляясь в туалетную комнату.
– Психанула что ли? – Голос Соколова прозвучал несколько растеряно: – Не а чо, со всеми же случалось.
– Дурак ты Соколов, все были мужского пола. И потом, у стула ножки спилены на пять сантиметров, я думал она сядет как на низком диване, что бы коленочки кверху, а тут стул развалился. – Оправдывался Звягинцев: – Да, пожалуй переборщили. Но какой был вид. Да.
Серафима стояла в туалете, глядя в старое зеркало и слезы катились по её щекам.
Так же стоя в туалетной комнате, себя разглядывала высокая стройная молодая женщина, одних лет с Серафимой. Лицом она не была красавица, но не была и дурнушкой, кто она, симпатичная или противная, можно было узнать, узнав её сущность. Так часто бывает, у хорошего человека есть недостаток и его не замечают, а у не хорошего, недостаток становиться больше чем есть на самом деле. Девица осмотрела себя ещё раз и вышла из туалета.
– Ксюша, ты знаешь кого я вчера встретил? – Допивая свой кофе, спросил подтянутый мужчина лет за пятьдесят.
– Ой пап, ну кого ты мог встретить. – Машинально ответила дочка, думая о своем.
– Сергеева Юру, я вчера заезжал к его дяде.
– Сергеева? – Отозвалась через чур молодящаяся женщина. И действительно она выглядела хорошо, лет на пять моложе, своих сорока пяти лет. Особенно это подчёркивал её короткий, шёлковый халатик: – Его что, уже выпустили из психушки?