– За жабры – и на кукан! – вспомнил я. – Как будто чувствуют мужики, не то ловится, что планировалось. А с карпами вы что сделали, почему они, бедные, на гаечные ключи клюют?
– Не клюют, совершенно не клюют, а, напротив, очищают водоем, такая программа, но, раз народ так интерпретирует, мне лично не жалко, главное, чтоб всех не повытаскивали.
– Художественная самодеятельность здесь тоже неплохо поставлена, – не без удовольствия съязвил я.
– Напрасно иронизируете, эта, как вы изволили выразиться, самодеятельность – результат работы большой группы талантливейших ученых. Мы создавали будущее, светлое, заметьте. И что взять с собой в это будущее из темного прошлого, – вопрос труднейший, требующий взвешенного похода. Сейчас невозможно даже представить, сколько копий было сломано в дискуссиях, сколько пота и крови пролилось на полях научных сражений!
Голос профессора сорвался…
– Простите великодушно, ораторствовать принялся, но, право же, никому и дела нет до нашей работы, а поделиться хочется. Может, где-то мы и погорячились. Но в целом работает, действует, как лампочки эти горящие, как техника непонятно как – работает!
Литературу и вообще всякое старое искусство нам показалось целесообразным исключить вовсе. В литературе масса различных мыслей, мнений, примеров, недостойных подражания. Произведения искусства, такие как живопись, музыка, танец, пение, помимо разжигания страстей, эмоций, могли породить желание творчества. Тот, кто преуспел бы больше, начал бы выделяться, возбуждая зависть или почитание. Также разделились бы предпочтения по стилям и авторам, порождая споры и разногласия.
Совсем обойтись без этого всего, с точки зрения здорового образа жизни, полового воспитания и развития общих этических представлений, было нельзя. Здесь я без ложной скромности скажу: мы добились больших успехов. Нами были разработаны комплексы совместных мужеско-женских движений с умеренной спортивно-оздоровительно-эротической нагрузкой, позволявшей молодым людям как оздоравливаться, так и налаживать социальные коммуникации. Живопись мы заменили окрашиванием общественных предметов и предметов личного пользования, исключая одежду и стены домов. Для пения же составили сборник стихов-инструкций, положенных на музыку. Так они лучше внедрялись в сознание, также развивая дыхательную систему.