И вдруг открылось оглавление! Оказалось, что я прочел только мизер. Книгу я скопировал, потом что-то произошло, и я потерял ссылку.
Только три дня назад получил еще один экземпляр, сегодня скопировал 100 из 257 страниц и прочел I. II.25; 24, 23. Но что такое? Глава об образовании. Какое еще безумие? Такое разумное изложение, такие аккуратные главы и их нумерация.
В главе I. II.22 понравилось « (тот выпадает из корзины)».
В I. II.21 понравилось «ворон вьет гнездо на виселице», глава состоит из перечня клише и подшучиванием над ними.
Внезапно захватила глава I. II.20 о Смерти.
В I. II.17 – понравилось «я не такая уж крупная рыба», но самого «безумия» по-прежнему ноль, и я не буду больше этого «безумия» ждать, его не будет, я это давно понял. Но могут мелькать поэтические строчки, а то и поэзия, вот это-то я и буду вылавливать.
I. II. S-2.16/17. понравилось «из-за его спины кто-то выглядывает». И все.
В I. II.15 – вот это:
Это справедливо.
Это гуманно.
И, главное, это полностью соответствует истине.
С этим ничего нельзя поделать.
Но в целом я люблю рефлексирующую, дневниковую прозу. И чем непосредственнее, чем безогляднее она написана, тем она мне ближе. Поэтому я и дальше буду читать эту книгу, закрывая глаза на бесконечные оговорки о чье-то там «безумии» и ища поэзию и детские «оплошности».
Алексей
Предисловие художника
Эта книга беспросветна в своем чистом сиянии, бесславна в своем величии, бескрайна в своей узкой направленности, бесплодна в своих деяниях, бесплотна в своем бытии, бессмертна в своих авторах, безумна в своей мудрости.
Преподобный отец Павел Брат
Предисловие школьного учителя
В предисловии, видимо, всегда надо говорить о возможной необходимости встречи с книгой. А чем еще может быть предисловие, как не предобъяснением, как не подготовкой к книге.
Увы, я, наверное, возьму другую роль, роль предостерегающего от этой книги.
Помните, в книге Джерома Сэлинджера «Над пропастью во ржи» есть образ подростка, бегающего во ржи за малыми детишками, чтобы не допустить их возможного падения в пропасть, которая рядом с полем. Образ нашего детского блуждания в мире, где нет фатального края, фатальной границы, – это очень важный образ для понимания книги о безумии, потому что любое понимание безумия – это поход к границе.
Можно всю жизнь превратить в блуждание, так и не приблизившись к краю, за который можно заглянуть не только зрением, но и всей душой, всем складом ума, всей возможной способностью творить формулы, которые сообщали бы глядящему о происходящем за краем ограниченного.