прямо к трапам спикировали два роскошных гравимобиля, на одном
из которых, оттенка темного индиго, стоял знак университета.
– О-о! Сейчас мне влетит… – едва слышно пробормотал Полковник с усмешкой себе под нос, но девушка расслышала и так же тихо
хихикнула.
Она не ошиблась в предположениях: когда ее старший спутник, приосанившись и оправив китель, приблизился и галантным
жестом открыл дверцу, из гравимобиля показались две знакомые
фигуры – госпожа ректор и ее сын Натаниэль. Из вежливости Кэрри не стала прислушиваться, о чем беседуют супруги – она только
учтиво поздоровалась и помахала молодому человеку. Тот широко
улыбнулся и, пожав отцу руку, приблизился.
– Привет! – весело произнес он, обращаясь к Кэрри и Джэнсону
после того, как они обменялись рукопожатиями. – Как добрались?
А где Бен и фон Клауссены?
7
Юлия Каштанова
– Они остались дожидаться сменной вахты на базе: не бросать
же ее одну-одинешеньку! – пояснил юноша. – Прибудут через пару-тройку дней, куда денутся.
– А добрались хорошо, – поддержала напарника девушка, приветливо улыбаясь. – Джэнсу даже дали порулить фрегатом.
– Правда? – с неподдельным восхищением переспросил молодой человек. – Тогда прими мои поздравления! – он еще раз пожал
Джэнсону руку, на сей раз в знак признательности, – мне вот не
повезло.
Рядом хлопнула дверца еще одного гравимобиля, послышались
энергичные шаги, и знакомый голос произнес над самым ухом:
– С прибытием, друзья мои.
Кэрри обернулась, скользнув глазами, как обычно, снизу вверх (от
булавки на галстуке, куда уперся ее взгляд, до гладко выбритого под-бородка и дальше ко лбу). Ингис… Нет, барон Ингвальд фон Клауссен.
– Кэрри… – произнес молодой аристократ. Он привычно бережно взял ее ладонь в свои. – Трудно описать, как я рад тебя видеть…
Джэнсон. Натаниэль, – он пожал обоим ее спутникам руки.
– Что вы! – пробормотала девушка, изобразив смущение. Ее до
сих пор не отпустило чувство обиды на молодого человека за то, что
он не потрудился сразу сказать ей правду. Ну, не хочешь знакомить
с семейством – не знакомь. Но хотя бы не темни! – Я не стою внимания блистательного светского льва…
Реакцией, разумеется, был шок, причем у всех троих. Натаниэль
и Джэнсон разве что рты не разинули (воспитание не позволило); Ингис отступил на пару шагов, выпустив ее ладонь, и в довершение