на ноги, вытаскивая из висящих на спинке стула ножен клинки, и
заливисто свистнул. Элеонора, ничуть не стесняясь, перемахнула
через стол, не уронив при этом ни одного бокала, и, выхватив у
ближайшего соседа из петли шпагу, кинулась навстречу незваным
гостям. Остальные Гранды тоже повытаскивали оружие, клинки сшиблись, поднялся звон и грохот. Надо заметить, фехтовала
Элеонора отменно, как, впрочем, и остальные ее соклановцы. Да и
нападавшие не отличались робостью и неумелостью, потому те из
гостей, кто хоть немного владел искусством боя, тоже решили поддержать хозяев и присоединиться к потасовке.
Генри поймал себя на том, что инстинктивно сжимает рукоять
лежащего на коленях клинка, который привез с собой из далекого
Санкт-Петербурга. Клинок был настоящий – коллекционный тальвар, жутко дорогой – сувенир от старинного приятеля с загадочного
Востока. Генри не считал себя хорошим фехтовальщиком. А вот Конор, Пьер и задира-Ветер с удовольствием приняли участие в драке.
Поскольку нападавшие были в масках, невозможно было
определить, кто они, что только добавляло реалистичности. А Генри с восторгом переводил взгляд с дорогого клинка на сражающих-ся. Ему ужасно хотелось их поддержать, но он боялся – в первую
очередь кому-то повредить, а в этом случае ему грозила статья УК, по которой если он сам отделался бы штрафом, то дорогое сердцу
оружие точно конфисковали бы.
Представление длилось недолго: довольно скоро «разбойников» оттеснили к дверям и вынудили сдаться. Сражающихся под
конец осталось двое – Элеонора и главарь, грузный гигант с пар-ными саблями, которые казались ножиками в его руках, а молодая
женщина в сравнении с ним – почти ребенком. Сталь сшибалась, высекая искры, и многие зрители затаили дыхание. Как эти двое
еще не поранили друг друга? В такие моменты напрочь забываешь, что поединок – постановочный, а каждое действие четко вывере-но и отрепетировано. Элеонора вскочила на низкий столик (теперь
стало понятно, почему его оставили пустым), держа одной рукой
шпагу, а другой подол, чтобы не мешал, и схватка продолжилась в
иной плоскости.
53
Юлия Каштанова
– Вот это да! – прошептал Рейн, восхищенно беззвучно апло-дируя. – Какова девица! Не то что Мануэлла наша – одно расстрой-ство. Вот бы нам в клан ее!
– Она не пойдет, ты же знаешь, – усмехнулся Чавес.